— Потому что вы мне дороги, — мягко произнёс пастор, не оборачиваясь. Будто и не было только что человека, жестоко растерзанного на её глазах. Она бы подумала, что ей показалось, что это всё от шока, но кровь на белоснежных крыльях пастора, возвышающихся в небеса, говорили об обратном. Пастор продолжил.
— Я не позволю кому-то мешать вашей жизни. Этот мальчишка стал таким потому, что потерял себя. Я не хочу, чтобы вы стали такой же. Вы заслуживаете намного большего. Просто сейчас вы растеряны. Я знаю, на что способна ваша душа.
Голос пастора был спокойным, но пугающим. Что-то в нём было такое, от чего бросало в дрожь.
— Не понимаю вас... — сглотнула Наталья. — Но обещаю.
Она почувствовала облегчение. Будто с неё сбросили груз ответственности. Она сможет жить, как захочет, и благодаря этому Ниши ещё и спасут. Пастор повернулся на её и улыбнулся, хваля за правильное решение. Его лицо было таким, словно он всё так и задумывал, планировал эту сцену долгое время...
— Если вы не против, возьмите мою машину и езжайте за нами. Придётся мне его нести. Я не буду передвигаться быстро. Вы не потеряете нас.
Ключи всё ещё были в её руках. Она кивнула и направилась к машине. Когда пастор увидел, что она завела её. Крылья его снова затрещали, и она через открытое окно машины почувствовала давящий поток воздуха, от которого спёрло дыхание. Пастор, держа цепко Ниши в руках, взлетел в воздух, будто огромное инопланетное существо. На небе, словно из ниоткуда появились пунцовые тучи и сильный ветер, прозвучал громкий низкий раскат грома... Но это не был гром. Это крылья так оглушающее громко трещали в полёте, заполняя грохочущим, низким, пронизывающим до костей звуком всё небо, утихая только на пару секунд. Раскаты «грома», словно взрывы... Она ехала за ними и в ужасе задумывалась, как часто на самом деле гром был не громом, а звуком ангельских крыльев.
Если бы кто-то сейчас сфотографировал пастора, то, во что он превратился, это стало бы главным жутким фото на всех форумах, которое не забыли бы даже через сто лет. Это был не Ангел. Это было что-то до тошноты неправильное.
Путь занял меньше пяти минут, но это казалось вечностью. Вечностью, будоражащей так, что кровь закипала. Вечностью, в которую она хотела погрузиться навсегда. Пока Ниши ещё мог быть с ней. Пока она могла видеть Ангела в той форме, в которой он предстал перед ней сейчас.
Когда она остановилась у подножия горы, начался ливень. Наталья взяла дождевик, и быстро направилась вверх. Она ещё видела крылья. Снова услышала вскрик, и поняла — Ниши очнулся. И наверняка снова пытается напасть на пастора.
Ей было жалко этого мальчишку до слёз. Она ускорила темп, побежав вверх, карабкаясь по камням. Наталья увидела несколько диких лис. Они разбегались, бежали вперёд, будто бы вместе с ней, издавая скрипящие звуки. Очень скоро она выбилась из сил, и не могла больше бежать, но вдалеке уже видела пастора с Ниши. Этих чудовищных существ было бы сложно не заметить.
Вокруг Ниши расплывалась чёрная жижа. Пастор удерживал его своими крючьями, которые вонзил в сломанные крылья Ниши. Мальчишка пытался кидаться на него, словно дикий зверь в припадке бешенства, но ничего не получалось, и он лишь шипел и хрипел от боли. Пастор посмотрел в её сторону и успокаивающе кивнул.
Лисы уже обогнали её. Они собрались вокруг Ниши и Ви, как свора собак, и стали облаивать пастора высокими вскриками, кидаясь к нему на пару шагов, но снова отпрыгивая прочь. Будто повторяли поведение мальчишки. Их лай был похож на чудовищную кокофонию, которая сливалась со звуком ливня. Прогремел гром, только теперь настоящий. Лисы прижались к земле, ропча и рокоча.
— Всё в порядке. Они не нападут на вас, — произнёс пастор. Наталья подошла ближе. — Когда я отпущу его, мы должны тут же исчезнуть отсюда.