К обеду ей снова стало скучно. У Ниши сегодня была двойная смена, и вернуться он должен был поздно, что ещё больше заставляло её скучать. Потому она решила снова прогуляться. Только теперь, конечно, по дворовым улочкам, чтобы случайно не встретиться со служителями закона. Второй раз на спасение не приходилось рассчитывать.
Она шла по заросшим травой дворам, поднимаясь по крутым склонам в горы. Её тянуло к свежему аромату хвои и лесной прохладе. Что ей всегда нравилось в этом городе — так это его уникальная природа. Городок располагался в горах, и здесь было много хвойных. Также можно было увидеть и горные глицинии, и азалии, и розовые рододендроны, и тысячу разных душистых трав... Горы и холмы здесь были особым миром.
Поднявшись, в тени деревьев она вдруг услышала слабый и хриплый кошачий писк. Таданобу тут же напряглась. Что тут делает кошка, и почему так тревожно мяукает?
Она тут же пошла на звук и увидела в овраге это животное. Сердце девушки сжалось от жалости. Кот истошно мяукал, хромал, пытаясь выбраться, а его жёлтая короткая шерсть вся была перепачкана в крови. Особенно у живота. Страшно урча кот своими жёлтыми глазами смотрел на Таданобу, жутко широко раскрывая пасть. Обычная кошка так раскрывать пасть не может. Её нутро наполнилось ужасом. Там, где у кота начинались щёки, шерсть была скатанной и виднелись давние зажившие шрамы. Кто-то или что-то разрезали пасть коту, превращая оскал в жуткую усмешку Гуимплена. А главное, что теперь кот мог раскрывать пасть чуть ли не до ушей. Таданобу осторожно, чтобы не испугать животное, приблизилась к оврагу, и, встав на колени, потянулась к коту. Тот с каким-то некошачьим протяжным мяуканьем, лёг в её руки.
Она удивилась этому и подумала, что он, скорее всего, на последнем издыхании, раз так себя ведёт. По опыту работы с бродячими животными, Таданобу знала, что те к людям бесконечно недоверчивы. Особенно, если их ранят.
Таданобу поднялась на ноги с котом на руках, и аккуратно сбежала со склона. На солнце кот зажмурился. Она стала рассматривать его. Аккуратно ощупывая подушечками пальцев его живот, девушка почувствовала влажную от крови рану. Кот хрипло замурчал.
Таданобу испугалась, потом разозлилась. Ей захотелось плакать от мысли о том, что кто-то мог сделать такое с животным. Нужно было везти кота в больницу. Срочно.
Девушка стремительно пошла по дороге. Денег у неё не было, только немного, что Ниши оставил. Но на приём в японской ветклинике этого явно не достаточно. Кроме того, она не знала, кто мог бы помочь. Из её прошлой жизни не осталось никого. Те социальные связи, которые она наращивала будучи сорокалетней женщиной, для неё двадцатилетней не имели никакого прока. Её попросту не узнали бы, да и не восприняли бы всерьёз. Теперь её единственные знакомые — Ниши... и пастор.
Выбора не было. Она аккуратно укрыла кота своей накидкой и направилась в церковь. Она шла так быстро, как могла. Бежать боялась — вдруг тряска повредит животному. Он и так истекает кровью.
Открыв тяжёлую дверь, переживая о том, чтобы не сделать коту больно, она зашла внутрь. Казалось, что внутри никого нет, потому она направилась прямиком в ризницу. Времени на вежливости и стеснение не было.
Как на зло, пока она преодолевала это вроде бы короткое расстояние, её заметил какой-то статный мужчина с короткой бородкой и такими же короткими, постриженными усами. Тоже в сутане, только с пурпурного цвета деталями. Даже при одном взгляде на него она вдруг почувствовала себя бестактным нарушителем. Он воззвал её глубоким голосом, не дав дойти пару шагов до двери:
— Куда вы, дитя?
— Я к пастору Ви, — ответила Таданобу, но в душе само по себе появилось стеснение.
— В чём дело? Вы можете поговорить и со мной, — нежно проворковал он, но в голосе звучала настойчивость. Он заметил в её руках кошку, испачканную в крови, но даже не моргнул. Его это явно не смущало.
Но вот только у Таданобу не было времени вошкаться с ним.
— Нет. Мне нуж... — резко проговорила она, и дверь перед ней открылась. За дверью стоял пастор Ви.
— Это дитя явилось не к вам, отец Пак, — произнёс он каким-то спокойным, но в чём-то властным голосом, эхом разлетевшимся по всему храму.
Пастор Пак усмехнулся манерным дедовским смехом и иронично произнёс, притворяясь дружелюбным:
— Простите. Не думал, что у вас тут дела.
Пастор Ви в это время оценивающе взглянул на кота.
— Пожалуйста, помогите...мне нужно отвезти этого кота в больницу, но у меня нет денег, чтобы заплатить за него. Я всё вам верну, и пожертвования сделаю... — тут же обратилась Таданобу, страшно волнуясь за кота.