– А с кем же еще их обсуждать как не с опытным кутюрье? – удивился Маркус, который легко читал его мысли и эмоции.
– Посмотрите, какие разнообразные варианты! – хозяйка начала вытаскивать из стеклянных ящиков разноцветные гульфики. – От сдержанных до выразительных! Есть в тон вашего костюма и контрастирующие ему, есть кожаный с замком, для любовных игр, есть увеличенные в объеме и вытянутые в длину, есть загнутые влево или вправо и даже восхитительно приподнятые…
Корнелиус смущенно кивал, его глаза разбегались.
– Пожалуй, тот, что с замком, мы все же пропустим! – вставил свое веское Маркус, – А вот увеличенный и приподнятый я бы примерил…
Элиза достала один подходящий по тону к его дуплету.
– Попробуйте вот этот, милорд, он может добавить немного смелости вашему стилю. – она протянула черный с синеватым отливом аксессуар, украшенный небольшими топазами и с серебристыми завязками. – Его особенность в том, что он легко меняет форму в зависимости от состояния… вашего… ммм… А внутри имеет мягкую дышащую подкладку, чтобы вашему… – она снова смутилась, подбирая слово, но наконец нашла подходящее и улыбнулась – … достоинству, было тепло и удобно. Словом, вот, попробуйте.
Корнелиус почувствовал, как сердце его забилось чаще. Он принял этот гульфик и отвернувшись начал прикидывать как его надевать, чувствуя при этом на себе внимательный взгляд хозяйки.
– Как вам? – кое как закрепив аксессуар, он покорно повернулся к ней, пытаясь не слишком сильно краснеть.
– Очень выразительно, – ответила Элиза, кивая утвердительно.
– Очень удобно, – ответил Маркус, тоже кивая. – Немного коротковат, мне кажется…
– Позвольте, я вам помогу…
Женщина присела на корточки и начала поправлять завязки на его поясе.
– Мил…
Маркус, не преминул воспользоваться моментом и оттопырив еще не закрепленную ткань, резко и, главное, очень метко, выпрыгнул наружу.
– Ммм… – чуть не поперхнулась Элиза.
– Маркус! – воскликнул Корнелиус, сгорая от стыда и ухватил двумя руками вырвавшегося на волю демона, пытаясь вытащить его из ее рта.
– Не мешай! – огрызнулся демон, лишь усиливая натиск. – Я и так долго сдерживался.
– Ммм… Ммми… лллофт… – мычала хозяйка, округлив глаза и даже не пытаясь противится внезапному вторжению. Она лишь схватилась руками за бедра Корнелиуса, чтобы не упасть, – Фффто… фффы… фффе… фффаете? Ммми… лллофт… Ооо-ооо-ооффф!
Элиза наконец вытолкнула Маркуса и закашлялась.
– Мммилорд… Это… было так… неожиданно! – отдышавшись, женщина посмотрела на Корнелиуса укоризненно.
– Элиза… простите… – юноша, то краснел, то бледнел, лихорадочно пытаясь запихнуть негодника под гульфик. – Я… не мог его удержать… У меня… просто нет слов….
Женщина протянула ему руку и когда он помог ей встать, взглянула на себя в зеркало, достала из рукава белоснежный кружевной платочек, промокнула им уголок рта, стерла потек на подбородке и тщательно вытерла несколько капель на груди. Выпрямилась и повернулась к Корнелиусу.
– Милорд, пожалуй, этот гульфик вам маловат. – как ни в чем не бывало сказала она и улыбнулась. – Позвольте предложить вам следующий.
– Не знаю как ты, Корни, а я от шопинга получаю настоящее эстетическое удовольствие. Нужно непременно, еще парочку гульфиков попробовать! – развязно прокомментировал Маркус, совершенно не обращая внимания на замешательство Корнелиуса, у которого от такой подставы, действительно не нашлось слов.
Глава 3. Испытание
Ох, если кто действительно хочет взглянуть на истинное лицо Сакросолиса, то ему стоит посетить его Треугольную площадь! Когда наступает время выборов в совет мэрии, город преображается. Из каждого угла к его главной площади вылезают на свет представители графств, земств, баронств, рабочих артелей, гильдий и прочих общин, каждый с бурной идей в голове и плакатом в руках.
Всё начинается с праздничной ярмарки. Разноцветные ленты, веселые вывески, многотысячная толпа на площади, ревущая от восторга и напитков... На каждом углу торгуют сосисками и печеньками, бесплатно раздают листовки и ленточки, а на сцене под открытым небом, разгоряченные вниманием и минутой славы кандидаты, ораторствуют, словно это их последний день. Слова пролетают мимо ушей, утопая в гуле толпы, но кто внимает словам, когда есть красочные плакаты и сладкие обещания?
И вот, когда дебаты достигают своего пика, выборы переходят в следующую стадию — потасовку. На свете не найдется более весомого аргумента в споре, чем хорошо прицеленный кулак. Тут и древнейшие аристократы и молодые революционеры, кружатся в одном буйном танце. Победитель — тот, кто последний останется стоять на ногах. Очень демократично и, главное, больше некому возразить. Да что там говорить, это же Сакросолис!