Стервятник, почувствовав напряжение, шагнул вперед, играя роль миротворца.
— Кегарн, оставь человека. Он только что спасся от Коалиции. И ему есть что рассказать. Пройдемте, капитан Гирм, обсудим ваше дело в более подходящей обстановке.
Я кивнул, делая шаг вперед, но периферией зрения продолжая следить за Черным Клыком. Он все так же пристально смотрел на меня, его лицо было непроницаемо, но в глазах тлела искра настороженности. Он что-то заподозрил.
Это усложняло игру, но при этом делало ее интереснее, а желаемый результат, когда он будет достигнут — слаще.
Помещение, куда нас привели, напоминало больше склад оружия, чем зал заседаний. Грубый каменный пол, стены, завешанные шкурами небесных странников, массивный стол, сколоченный из неструганых досок.
В центре стояли три кресла, в которых восседали Кегарн, Гиофар и Валаоника. Мы пятеро расположились напротив, на простых скамьях. Гиофар, тощий и вертлявый, с хищным клювообразным носом, улыбался елейной улыбкой. Валаоника Ядовитая Ведьма наблюдала за нами с холодным, нечитаемым выражением. Кегарн же сидел, откинувшись на спинку. Его руки лежали на подлокотниках, а взгляд, тяжелый и все еще подозрительный, буравил меня.
— Ну так, Людоед, — начал Гиофар. — Рассказывай. Что привело таких замечательных парней в наше скромное убежище? Слыхали мы про ваше «Дикое Братство». Слыхали, как вы трещали на всех углах, что мы, пираты Перекрестка, стая мягкотелых баранов, пускающих в свое стадо кого попало.
— А еще, — вступила Валаоника, — что наши правила — это детские салки, а настоящие пираты должны держаться на страхе и крови.
Я усмехнулся, оскалив зубы в улыбке Гирма.
— Ага, трещали. Пока Коалиция не пришла и не разметала нашу базу к чертям. — я сплюнул на пол. — Вы, суки, думаете, мне приятно здесь сидеть и проситься к тем, кого я полгода назад назвал бы вырожденцами? Но жизнь, Стервятник, она такая штука — заставляет жопу поднимать с теплого места и бежать туда, где пахнет порохом и золотом, а не тлением. А здесь, в Перекрестке, как ни крути, и пороха, и золота больше, чем, мать вашу, где бы то ни было!
— Удобная позиция, — ядовито заметил Гиофар. — Проиграл — переобулся.
— Не зарывайся, — я резко наклонился вперед, упираясь кулаками в стол. — Я не переобулся. Я выжил. А выживание — это не про принципы. Это про то, чтобы уцелеть и отомстить. Послушайте внимательно, мудаки. Я здесь не за тем, чтобы целовать вам руки. Я здесь, потому что у меня есть пять кораблей и злость на Амалис и Коалицию за то, что они разворошили мою базу и забрали в рабство моих парней. А у вас есть ресурсы и база. Выгода, Стервятник. Простая, как три монеты. И я знаю, что вы ее не упустите.
— Дерзко, — прошипела Валаоника. — Очень дерзко для просителя.
— Я не проситель, Ведьма. Я — деловой партнер. — я перевел взгляд на Кегарна, который все молчал. — Вы можете посмеяться над моей гордостью, вы можете назвать меня крысой. Сейчас я стерплю, хотя и не обещаю, что однажды вы не проснетесь, потому что мне стукнуло в голову вспомнить старые обиды. Но вы не назовете меня слабым. Так что прекращайте впустую открывать свои пасти, пытаясь меня оскорбить.
Кегарн медленно повел плечом.
— Силар Демиан, — произнес он, глядя на моего замка. — «Бешеный Медведь». А я слышал, тебя в рабство продали.
Силар, не меняясь в лице, покачал головой:
— Слухи.
— Со мной говори, ублюдок, — прорычал я, вставая, делая шаг к Кегарну и тыча в него пальцем. — Вы, может быть, тут все трое равны, но мы — нет. И пока мы вместе, говори только со мной!
— Ладно-ладно горячиться, — недовольно поморщился Гиофар. — Ты прав, Людоед, выгод мы действительно не упускаем. Пять кораблей с сильными командами — это то, что действительно никогда не бывает лишним. — он переглянулся с Кегарном и Валаоникой. Те в ответ кивнули, хотя на лице Кегарна все еще играла ехидная улыбка. — Ваши корабли и люди могут остаться. Будете работать под нашим присмотром. Испытательный срок. А там… через пару-тройку лет, если покажете себя, можно будет подумать и о месте в совете.
— Серьезно? — нахмурился я. — Три года?
— Или два.
Настала пора по-настящему взбрыкнуть. И та злоба, что копилась у меня внутри в адрес Кегарна, сейчас была как нельзя кстати.
— Ты, сука, за кого меня держишь? — взревел я, одним движением отбрасывая стол, за которым сидела троица членов совета и нависая над Гиофаром. — За малька на Сказании? Я старался быть вежливым, но вы, похоже, не понимаете, когда надо отвечать вежливостью в ответ!