— Этого не произойдет? — Насте показалось, в голосе демона послышалась тревога.
— Нет, — покачала головой княгиня. — Она бы изменилась тут же, ты бы увидел. И перестала бы быть человеком. А это человек, совершенно определенно, — старуха наклонилась к Насте и взяла ее за руку. — И еще совсем дитя. Как же так? — усмехнулась она.
— Княгиня, Вы обо мне крайне плохого мнения, — засмеялся демон за спиной Насти.
Глаза княгини озорно блеснули.
— Я не в старческом маразме, граф, прекрасно помню, как Вы наставили рога моему жениху.
— Не удержался, — ухмыльнулся граф. — Вы чудо как хороши, княгиня.
— Была.
— Для меня Вы хороши всегда.
Княгиня не ответила, вздохнула и выдвинула ящичек в столе.
Когда она достала колоду старых и потрепанных карт, Насте стало не по себе. Про себя она окрестила княгиню Долгорукую Пиковой дамой, едва вошла в ее будуар. А теперь, с картами в руках, после всего разговора, княгиня и вовсе казалась настоящей ведьмой, пусть и весьма аристократичного вида.
Насте безумно хотелось взбрыкнуть, расспросить, что все это значит, только не могла: в княгине было столько очарования и достоинства, что хотелось сидеть смирно и слушать этот странный разговор. А еще смотреть, как мерцают перстни на руках, пока княгиня мешает карты.
— Сними, — княгиня придвинула к ней колоду.
Настя послушно сдвинула колоду примерно посередине стопки.
— Зачем ты вообще ее повел к Матери? — спросила княгиня, раскладывая карты на стопки, тасуя одни, разворачивая веером другие.
— Я лишь хотел посвятить ее, думал, что в своем лесу Настя обретет то, что поможет ей стать храбрее и сильнее. И научится следовать интуиции.
Настя озадаченно слушала графа.
— Только в итоге она попала к Матери. И ты подумал, что Старуха окажет тебе услугу, ничего не потребовав взамен?
— Я так думал. Настя прекрасно справлялась с лесом, и потому мне показалось идеальным, если она пройдет испытание у Матери.
— А с Матерью ты говорил?
— Да.
Княгиня подняла взгляд на графа и усмехнулась.
— Похоже, разговор с ней тебе не по вкусу пришелся.
Граф молчал за Настиной спиной. Княгиня раскладывала карты, хмурилась.
— Подожди-ка снаружи, дитя, — мягко сказала она Насте.
Настя, наконец, нашла силы возмутиться.
— Ну, уж нет. Я останусь. Речь идет обо мне. Я хочу знать, что плохого в том, что случилось? Почему Вы все так странно говорите? Что значит быть земной? Что плохого в том, что я прыгнула через костер? Почему происходит вся эта чертовщина?
— Настя… — мягко заговорил граф Виттури.
— Нет! — Настя упрямо вцепилась в столик с картами. — Не уйду, вы меня не заставите! Хватит, я и так запуталась. Я хочу знать. Даже если я умру, все равно. Хочу знать.
— Многие знания, многие беды, — мягко возразила княгиня. — Но коли хочешь так сильно остаться, оставайся.
Она перевела взгляд на карты.
— Старая Мать дала ей силу, которую ты просил для нее. Но она наградила ее способностью обновляться, черпать силы из природы, дала ей силу огня в спутники. И еще…
Княгиня замолчала, глядя на карты.
— Что еще? — граф Виттури подошел ближе к столу.
— Боюсь, что девочка проклята, граф, — княгиня показала на один из раскладов.
Холод пробежал по спине Насти.
— Очень странное сочетание, никогда не видела такого раньше.
— И это обязательно проклятье?
— Проклятье или предназначение, только судьба ее обретет резкий поворот.
— Но я не чувствую никакого изменения линии судьбы, — озадаченно ответил демон. — Все по-прежнему.
— Я лишь говорю, что вижу, но кому как не Вам знать, что карты часто лгут, граф.
— Не всегда. И не в Ваших руках, княгиня.
Княгиня молча перевела взгляд на расклад. Вздохнула.
— Увы, мой граф. Сами понимаете, я чудес не творю и весьма ограничена в своем таланте. Вижу только, что все противоречиво: душа девушки слепа и невинна, но одновременно, она зоркая и искушенная. Ее способности ограничены человеческим телом, но одновременно, в ней силы, которые невозможно взять под контроль. Она бессильна перед роком, но одновременно, может перевернуть все написанное ранее. Это не может сочетаться!
Горячая ладонь графа Виттури легла на Настино плечо.
— Благодарю, княгиня. Вы многое прояснили.
Настя поднялась по команде графа, и он наклонился поцеловать руку княгине.
— Когда ты придешь за мной? — спросила она.
— Еще рано.
— Сто лет, — возразила она. — Разве тебе этого мало? Посмотри на меня. Я стара. Прошу.