— Хорошо, хорошо! — примирительно выставил вперед ладони Римский Папа. — Так вот, я проводил дни и ночи в беседах с архивариусом. Начал учить его, как добиться власти, но тот был не слишком заинтересован в ней, куда больше его привлекали документы и печати, письма и книги. Кажется, я утомил его своими беседами, — Папа скорбно вздохнул. — Когда он полез в архив оккультной магии и колдовства, я и подумать не мог, что он затевает что-то нехорошее. А когда увидел у него в руках свою ладанку, было слишком поздно. Потом были века тьмы и безмолвия, молитвы и уединения. Пока не появилась ты, прекрасная дочь Сиона.
— Кажется совсем недавно я была вавилонской блудницей, — напомнила Настя.
— Язык не повернется назвать так чистое дитя. Хотя, тебе стоит поторопиться и вступить в брак, залежалый товар тоже не слишком ценится.
Настя прикрыла лицо рукой в отчаянии. Но в этот момент из булочной вынырнула солнечная Лика.
И конечно, ангел уже жевала какую-то выпечку.
— А вот и Диего, — сказала Лика. — Вот прохвост, почуял, что я булочки купила!
Диего смотрел на идущих по улице девушек, и на душе было гадко от разговора с графом Виттури. Проклятый демон давно просек чувства Диего, оборотня бесило, что он для него открытая книга.
— Ты же понимаешь, что ей не быть с тобой? Что причинишь ей вред? — гремело у него в ушах.
Он не дурак, он все понимал. Он скрывал, как мог, но демон видел, демон чуял все страсти и пороки. Диего и сам понимал, что не уверен, что зверь, в нем живущий, не оживет опять в бешенной сладострастной жажде в момент сближения с девушкой.
И он знал, что графа бесит его отношение к ней, но даже не подозревал о том, что не только ему приближаться к ней, но и ей сближаться с ним опасно. И теперь он был намерен сделать все, чтобы выполнить слово, данное графу. Он не признается в своих чувствах. Никогда.
ГЛАВА 7
Полет прошел спокойно, если не считать постоянные восторженные комментарии Родриго Борджия о том, что стоило просидеть взаперти столько веков, чтобы распробовать радости будущего.
В аэропорту Шарль де Голль их встречали Серж и Итсаску в сопровождении симпатичной француженки в кепке, белых кедах, обтягивающих джинсах и короткой маечке с надписью «Femme Fatale". У Лии было светлое густое каре а ля Мирей Матье, серые с карими крапинками глаза, вздернутый носик и пухлые губы. Она была человеком, в чем поспешила заверить Настю. Перед графом девушка совсем не сконфузилась, расцеловала всех в обе щеки.
Папа Римский не преминул вставить свое слово.
— Похожа…
— На вашу дочь Лукрецию. Я уже поняла.
— Какая попка! — взволнованно шептал призрак, когда Лия повела всех к своей машине. — Да будет вовеки прославлена новая, откровенная и возмутительная мода, ничего не скрывающая от взглядов истинных ценителей женских форм!
— А можете это думать про себя? — сквозь зубы процедила Настя.
На некоторое время Папа Римский замолчал, цепко выхватывая Лию взглядом в толпе аэропорта.
— Поиски картины могут затянуться, — услышала Настя голос Ильвира. — Архив был вывезен, но по дороге многое было утеряно, потом его перевозили с места на место, уничтожали ненужное, раздавали, даже был момент, когда уличные торговцы рыбой заворачивали товар в письма государей Европы предыдущих веков.
— Да, но вряд ли они заворачивали рыбу в холсты, — возразил граф Виттури.
Лика по другую сторону рассказывала Сержу и Итсаску про римские приключения. Диего ушел вперед к Лие и о чем-то беседовал с ней, девушка отвечала, с интересом глядя на парня.
Насте вдруг сделалось не по себе. Словно холод пронесся по залу аэропорта. Девушка передернула плечами. Лия, как оказалось, вела мини-вэн, так что вся группа разместилась вполне комфортно, граф сидел рядом с парижанкой, а Настя оказалась спиной к ним. Лия трещала на французском, а граф отвечал ей с улыбкой, ласково. То немногое, что Настя понимала, ей не нравилось: девчонка явно клеилась к графу. Прикусив губу, Настя старалась уяснить, что это в порядке вещей, но в ней поднималось звериное возмущение. И еще чисто женская зависть к тому, как Лия очаровательна и притягательна, что в ней есть шарм, которого Насте не достичь.
Серж что-то рассказывал Итсаску, показывая ей из окна город, руки вампирши он держал в своих руках, Настя любовалась этой парой. Вот если бы и ее кто-нибудь так полюбил. Просто заботился о ней. Просто был рядом.
Вздохнув, она отвлеклась на город. В Париже у графа оказалась во владении огромная мансарда.