— В самом деле?
— Хотя мы даже не говорили ему, что он пробуется в Дьяволы, Замза считает, что Пембрук-Холл может предложить куда больше, чем «мыльные оперы».
— Как мило, — заржал Ферман. — А если в один прекрасный денек мы снова столкнемся с Остроголовыми — что же, этот малый так и будет стоять посреди улицы, болтая с каким-нибудь гребаным черепом? Или сдрейфит и не станет драться, опасаясь, как бы ему прическу не помяли или личико не попортили?
— Не думаю, чтобы вам еще пришлось с кем-нибудь… гм-гм… сталкиваться, — заметил Левин. — Едва ли вам это потребуется.
— Ну да, — фыркнул Ферман. — Я-то знаю, как бывает в шоу-бизнесе. Мы с Боддеккером как раз недавно об этом толковали.
Все глаза в комнате устремились на меня.
— Говорить, будто нам с ребятами не придется больше разбираться ни с какой шайкой — все равно что сказать, будто Ранчу Ле Рою не надо было сниматься в нашем ролике, потому что он уже снимался в других фильмах.
— Так к чему ты клонишь? — спросил Финней.
— К тому, что когда мое время выйдет и мы с ребятами снова окажемся на улице, я хочу быть с парнями, которых хорошо знаю. Мне ни к чему хлюпик, который станет переживать из-за свежей царапины на физии, так как у него, мол, завтра съемки в «Прыгги-Скок».
— Ферман, — произнес я, — неужели ты и вправду считаешь, что после окончания «наноклиновской» кампании тебя выбросят на улицу?
— Мне кажется, мальчик рассуждает вполне логично, — сказал Левин. — Поэтому нам надлежит позаботиться, чтобы он не испытывал неуверенности в завтрашнем дне.
— Мы же дали ему все, что только душе угодно, — начал Спеннер.
— Так всем куда лучше, — подхватил Финней. — И ему, и нам, и «Наноклину»…
— А я не согласен… — заявил было я.
— Дайте мальчику высказаться, — прервал всех Левин. — Так что ты думаешь о мистере Замзе, сынок?
— Да вы что, сами не видите? — презрительно фыркнул Ферман. — Допустим, Джимми Джаз был самым смазливым из нас — но не настолько же. Этот парень, которого вы выбрали… Я, конечно, понимаю, по каким именно причинам вы его выбрали, Боддеккер мне объяснял. Но ведь кроме смазливой физиономии, у него ничего нет. Его лучший друг — это зеркало. По моим меркам, так он куда хуже нас всех.
Левин кивнул и обвел остальных собравшихся взглядом.
— Если мы можем пойти на какие-то уступки, чтобы облегчить утверждение кандидатуры мистера Замзы, давайте же уступим. — Он повернулся к Ферману. — Что скажешь?
— Если он хочет стать Дьяволом, пусть сделает то, что должен сделать каждый, кто становится настоящим членом банды. — Он чуть-чуть помолчал, внимательно ожидая, как я прореагирую. — Надо устроить для него уличное барбекю.
— О нет! — Я немало порадовал Фермана, видимо, не обманув его ожиданий.
— Звучит вполне безобидно, — пожал плечами Левин.
— Нет! — воскликнул я. — Вы просто не представляете…
— Он должен одолеть заклятого врага Дьяволов в честном поединке, — сказал Ферман. — А потом мы это отпразднуем.
— Под «одолеть» подразумевается «убить»? — уточнила Харрис.
Ферман расхохотался.
— Нет! Одно из правил уличного барбекю — чтобы жертва осталась жива.
— Жертва? — переспросила Дансигер.
— Он имеет в виду «противник», — поспешил ответить Финней.
— Вы считаете, нам надо посетить это мероприятие? — спросил Спеннер.
— Нууу, — начал увиливать Ферман, — вообще-то это дело сугубо закрытое…
— Боддеккер же один раз на нем присутствовал, — напомнил Финней.
Ферман притворился, будто обдумывает эти слова.
— Ну ладно! Почему бы и нет? Тогда скажите этому Замзе, что он принят, а мы с ребятами все подготовим.
— Постойте… — начал я.
— У меня родилась чудесная идея, — вдруг произнес Левин. — Почему бы нам не захватить с собой Фредди Маранца, чтобы он заснял этот очаровательный ритуал? Мы могли бы использовать запись для следующего «наноклиновского» ролика.
Раздался общий вздох.
— Гениально!
И комната потонула в аплодисментах, напрочь заглушивших мои протесты.
— Значит, я сообщу мистеру Замзе, что он выбран на роль нового Дьявола, — подытожил Финней.
— Постойте! — закричал я, размахивая руками. Безрезультатно. Мне казалось, я вдруг сделался невидимым.
— Наша находка — потеря «Страха моего», — ухмыльнулся Спеннер.
— Люди! — воззвал я. — Неужели никому не хочется узнать, в чем именно состоит это уличное барбекю?
Судя по всему, никому не хотелось. Мак-Фили из бухгалтерии уже увлекал за собой Дансигер, Харбисон и Мортонсен. Финней и Спеннер оживленно поздравляли друг друга с тем, что считали несомненной удачей, а «старики» вышли вместе с Ферманом. В конференц-зале осталась лишь Хонникер из Расчетного отдела.