– Но… – Виола испуганно посмотрела на Криса.
– Не бойся, мы справимся, – Крис вложил поводья в руки Виолы. – Главное сделай, как я сказал и дождись нас в деревне, – Виола нехотя кивнула и, отойдя в сторону, он положил руку на рукоять меча.
Тишину леса разорвал звон металла, ржание лошадей и крики перепуганных птиц. Закаленные в боях, лошади не убегали, а взволновано топтались невдалеке. Блокировав удары двух мечей сверху, Габриэль пожалел, что не добил сбежавших из таверны наемников.
[1] Негатус – праздник окончания сбора урожая.
Глава 6
Лучи уходящего солнца осветили силуэт одинокого всадника, что гнал коня в направлении замка, спрятавшегося среди редких деревьев. Стоя у окна Каталина наблюдала за движением гонца, несущего весть с поля боя. “Снова неприятные вести, но это было очевидным с самого начало этой глупой войны. Разве способна небольшая армия графства сдержать натиск вражеской армии целого королевства, славящееся военной мощью и беспощадностью королевы. Поговаривают, что королева Сомергии казнила собственную дочь, осмелившуюся пойти против нее.” Отвернувшись, Каталина отошла от окна, и пройдя вглубь комнаты присела на кровать. Постепенно наступила темнота, и вскоре единственным источником света стал лунный луч, заглядывающий в окно. Она сидела неподвижно, не отводя взгляда с пола. Мыслей было много и в то же время ни одной. Стоило ей ощутить прикосновение хоть одной мысли как та тут же исчезала, оставляя пустоту. Это походило на своеобразную игру: найди и поймай. Каталина явно проигрывала, но не хотела сдаваться. Когда ей начало казаться, что есть шанс выиграть, раздался стук в дверь.
– Входи, – Каталина пыталась сказать это спокойным и холодным голосом, но ей не удалось скрыть нотки раздражения.
Открыв дверь, в комнату вошла девушка в темном платье, в руке у нее был подсвечник со свечой. Осмотревшись, служанка остановила взгляд на Каталине, сидевшей спиной к двери. Немного помедлив, она подошла к кровати и зажгла, на рядом стоявшем столике, свечи в трикирие[1] и еще несколько, разбросанных по комнате. Вернувшись к кровати госпожи и поставив свою свечу на столик рядом, служанка задернула портьеры и Комната погрузилась в приятный полумрак, нарушаемый светом свечей.
– Говорят, сегодня прибыл гонец, госпожа. Думаю, он принес хорошие вести, – неуверенно заговорила служанка, доставая из шкафа ночную рубашку для госпожи.
– Луиза, не будь так наивна. Мы уже много дней не получали хороших известий с поля боя, – голос Каталины звучал устало. Она считала их поражение очевидным и не видела смысла верить в победу.
– Простите, госпожа, – служанка подошла к вставшей с кровати госпоже, снимая с нее платье. – Просто мне подумалось, что в этот раз вести не будут дурными.
– Ни тебе одной, – взгляд Каталины был отстраненным. Она скучала. На миг ее губы вспомнили едва ощутимое касание чужих губ, и она улыбнулась. Надев ночную рубашку, Каталина, словно кукла, ведомая невидимым кукловодом, прошла к столику с зеркалом и присела на стул. Глубоко погрузившись в омут воспоминаний, она вновь и вновь вспоминала прогулку под звездным небосводом и невесомый поцелуй, так и не ставший первым, но дарующий надежду на взаимность чувств.
– ... с тех пор как уехал Ангел Смерти, каждая новая весть страшней предыдущей, – с неохотой вынырнув из вод памяти, Каталина не сразу поняла о чем, с печалью в голосе, говорила служанка. Она мутным взором смотрела через зеркальную гладь, как девушка, опустив глаза, перебирает медовые волосы, расплетая и расчесывая. Затянувшееся молчание давило, сжимая голову железным обручем. Каталина прокручивала в голове слова служанки, пытаясь понять: от нее ждут ответа или продолжения беседы?
– Не говори глупостей. Одному человеку не победить войско, – Каталина старалась говорить спокойно и безразлично. Ей не хотелось выдавать своих истинных чувств. “Да кого я обманываю. Останься он здесь, и мы были бы уже в шаге от победы. Как же не вовремя ты уехал.” Дальше Каталина уже не слушала. Она уже не раз слышала лестные высказывания о нем. Все девушки замка, да и чего греха таить, женщины тоже, мечтали об Ангеле Смерти. О нем говорили, шептались и грезили ночами. Каталину это раздражало, и если бы она только могла, то заставила их забыть о нем. Смущенно краснея, служанка продолжала вспоминать воина, не уступающего по силе самому Дракону Севера, будто не замечая искр в зеленых глазах госпожи. – Достаточно, Луиза. Можешь идти, дальше я сама.