– Как скажете, Ваше Высочество.
“Только вот ты забыла сказать рядом с каким замком”. Прикрыв на мгновение глаза, мужчина прислушался. Голос внутри молчал, а значит, Николас по-прежнему спит. “Еще немного и я избавлюсь от тебя навсегда”. Он не сожалел о сделке с колдуном, хотя особого доверия ему и не выказывал, ведь у каждого была своя выгода, но довольствоваться только лишь отсутствием надоедливого голоска в голове темный Николас не желал.
Молодой месяц робко и застенчиво осветил темные очертания разрушенных домов. Когда-то Олшивер был столицей старого королевства. Мало кто, даже среди старых некромантов, помнил об этом, как и о том, какими были мертвые земли Мортуус раньше. В далеком прошлом разрушенные стены домов своей белизной могли соперничать лишь с первым выпавшим снегом. Из распахнутых настежь окон доносились песни и смех. Над дорогами натягивали веревки с разноцветными кусочками ткани, дети, затаив дыхание, смотрели представление, а торговцы, перекрикивая друг друга, хвалили свой товар. Никто не боялся, и у некромантов всегда была работа за пределами королевства Соливам.
Но с появлением круадхов и стригоссетов мирная и уютная жизнь изменилась. Олшивер стал первым городом, павшим под натиском тварей и последним местом, куда стоило ходить. “Особенно глупой девчонке с маленьким сопровождением. Беспечно было идти сюда той кто так жаждет власти. Норкейн не совершил бы столь непростительной ошибки”.
Несколько громадных безмолвных камней-стражей, хранивших покой мертвого города, встретили редких ночных путников. Такие камни часто попадались на пути к разрушенным городам. Дрожавший свет факела на мгновение осветил небольшой пузырек. Немного отстав, темный Николас незаметно вылил мутную жидкость на землю, выплеснув остаток на близлежащий камень. “До чего ж воняет то”. Отбросив пустой пузырек, он поспешил догнать Калиму, пока ее стражники не заметили его отсутствия и не почувствовали ужасный запах зелья. “Остальное сделают ветер и время”. Поравнявшись с принцессой, мужчина поймал на себе ее высокомерный взгляд и сокрытый в нем немой вопрос.
– Терпение, Ваше Высочество.
– Ты говорил, что они здесь. Но я почему-то никого не вижу, – Калима, демонстративно оглянулась вокруг.
– Говорил, – спокойный голос мужчины заметно раздражал капризную принцессу. – Но я не обещал, что они встретят нас, едва мы подойдем к останкам Олшивера, – сделав упор на последнем слове, темный Николас немного прошел вперед, наслаждаясь тихим скрежетом девичьих зубов.
– Теперь понятно, почему выбор пал именно на это место, – Калима сделала пару шагов в сторону мужчины. – Надеешься, что я устану от ожидания?
– И в мыслях не было, Ваше Высочество, – темный Николас проигнорировал откровенную насмешку в ее вопросе.
Некромант небрежно провел рукой по остаткам стоящей рядом стены, ощутив на пальцах слой грязи смешанной с вековой пылью, и в нос тут же ударил затхлый запах смерти с едва уловимыми нотками крови. Здесь давно уже никого не было, а ведь когда-то по этим улицам текли реки крови. Мужчина прикрыл глаза, наслаждаясь представшей его взору картиной. Стены сотрясаются от криков страха и боли, хаотично окрашиваясь в красный цвет крови. Стригоссеты рвут жителей на куски, а круадхи наслаждаются вкусом и теплом еще бьющихся окровавленных сердец.
Поглощенный воспоминаниями некромант не замечал беспокойно мечущегося стригоссета, а из-за временной глухоты, не слышал и его жалобного визга.
“Отец никогда не совершил бы подобной ошибки. Не стал показывать силу, а тем более доказывать право стать личем. Какая же я дура! Надо было просто убить его и вырвать эти проклятые глаза…” Калима часто видела в темном дыме образ высокого худощавого мужчина с глазами цвета черного агата, короткими темными волосами и тонкими губами, изогнутыми в наглой ухмылке. Как и в тот день, мужчина всегда смотрел сквозь нее, словно она провинившаяся служанка не достойная даже капли внимания господина. Николас стал первым и единственным кто так откровенно насмехался над ней.
“Из-за него я заперта в этой проклятой клетке и вынуждена терпеть полудохлого круадха!” В памяти Калимы, всплыло еще одно презираемое ею вспоминание, о ночи ритуала проводимого Вольгеном. Тогда в небе сияла полная луна, а ночная прохлада холодила ее обнаженную кожу. Калима, лежала на тонкой темной ткани, спиной ощущая шероховатость каменной плиты, окруженной странной смесью цветов, грибов и мелких камней. Вокруг кружили колдуны, скрывшие лица под капюшонами. Произнося слова на незнакомом ей древнем языке, они рисовали кровью на теле девушки странные символы. Взглядом Калима сжигала присутствующих в темном пламени ярости, но особенно яростно она проклинала именем Нетория старого червя, ошибочно именуемого Королем. “Да что же он никак не сдохнет!”