Подхватив темный мотив песни, пронизанной древними колдовскими нитями, игривый летний ветерок вознес ее к звездам, где могли жить и летать лишь Драконы. С последним словом весь мир погрузился в тишину, словно кто-то очень ловкий поймал и надежно запер все звуки. Колдун медленно приблизился к отцу с сыном и в его руке блеснул кинжал. Вольген скинул плащ и, ослабив шнуровку на котте, обнажил грудь навстречу тонкому лезвию, в тоже время Психенот снял с маленького принца всю верхнюю одежду и взял его на руки. Проснувшийся мальчик с любопытством рассматривал капитана и, заметив блестящую застежку плаща, потянулся к ней ручками. Закончив вырезать на груди Его Величества древний символ перерождения, колдун подошел к Психеноту и занес над трехлетним принцем кинжал.
Детский крик, наполненный болью и страхом, стремительно разлетелся по лесу, разорвав покров колдовской тишины. Голоса ночных птиц кинжалами пронзали слух мужчин, а леденящий души волчий вой достигал самих небес сотрясая звезды. Легкий ветерок еще мгновение назад так беззаботно едва колыхавший листья взревел, заставив деверья ожить, и угрожающе тянуть свои лапы-ветви к застывшим на поляне людям. Кинжал едва оцарапал нежную кожу на груди маленького принца, но он продолжал надрывно плакать и вырываться. Лишь когда Габриэль в попытке оттолкнуть Психенота повернулся и уперся в него ручками Вольген и Мобрук заметили на его спине странное едва заметное пятнышко. Быстро разрастаясь, оно приобретало силуэт крылатого существа, и вскоре пред взором двух мужчин на спине принца появился черный Дракон с красными всполохами молний.
Вольген протянул руку к изображению Беллумы, но Мобрук остановил его и отрицательно покачал головой в ответ на удивленный взгляд Его Величества. Когда маленький принц, немного успокоившись тихонько всхлипывал, уткнувшись в огромное плечо Психенота, мир вновь погрузился в пучины прежней тишины и только игривый ветерок ласково касался волос Габриэля, как мать гладит свое дитя, успокаивая его.
– Что только что произошло и откуда на его спине изображение Дракона войны? – негромкий голос короля буквально сочился ядом гнева, но колдун казалось, не слышал его, задумчиво потирая подбородок, он не сводил взгляда со спины Габриэля. И как бы не было сильно желание Вольгена услышать ответ на свой вопрос, он все-таки решил не спешить вырывать Мобрука из омута мыслей к тому же он был одним из немногих кому король мог, пусть и не полностью, но доверять.
– Этого не должно было произойти, – Мобрук выглядел растерянным, а удивленный взгляд лихорадочно блуждал по поляне, изредка останавливаясь на изображении Беллумы.– Ритуал не мог… Здесь что-то другое... Возможно, это из-за его проклятой матери… – он протянул руку к спине принца, но вдруг резко отдернул ее. – Принц под защитой, – впервые всегда уверенный голос колдуна дрогнул.
– Под защитой? – удивленный голос Психенота громом обрушился на тихую лесную поляну.
По-прежнему храня молчание, Вольген не сводил взгляда с колдуна и тот, прочитав в глазах короля немой вопрос лишь кивнул. В поисках ответов на множество вопросов никто и не заметил как маленький принц, уютно устроившись на руках капитана, заснул. Вместе с ним в колыбель сна погрузился и весь мир, сетуя на глупых людишек, так и не узнавших, что этой ночью было утрачено нечто драгоценное и хрупкое, а перо в лапе Фаторума застыло над страницей одной из книг судеб, так и не поставив точку.
– Почему? Почему ты решил защитить именно его? Что есть у него, чего нет у меня? – Вольген почти прорычал свои вопросы к Дракону войны, сорвавшись на кашель от душившего его гнева.
Если бы только ему был подвластен дар Виденья или хотя бы возможность заглянуть в свою книгу судьбы, он никогда не отправился туда и не встретился с той проклятой девой. “И вправду проклятая! Не с проста мой предок приказал уничтожить любое упоминание об этой женщине”.