Открыв дверь в свою квартиру, я застыла на пороге. С кухни доносились голоса, которых ну никак я не ожидала услышать. В первую секунду сердце бешено застучало. Мозг красочно подкидывал картинку за картинкой, где мой хладный труп и обворованную квартиру найдут на утро соседи.
- Соня? А ты чего дома? Я не ждала тебя.
- М..мама. Уфф. Я тоже не ждала тебя, надо сказать. Почему ты дома? Напугала.
Я сняла ужасно не удобные туфли, с подозрением рассматривая женщину. После трагической смерти отца, мама перебралась жить на дачу, заявляя, что постоянно чувствует присутствие бабушки в этих стенах. А в нашей новой квартире живут припеваючи Влад с Юлькой. Мама всюду чувствовала себя не нужной, хоть я и пыталась поддерживать её.
Когда-то и я мечтала о такой крепкой любви, как у родителей. Бок о бок больше двадцати лет. И в горе, и в радости… Теперь же я мечтала, чтобы меня просто оставили в покое.
- Я и не собиралась приезжать. Позвонил Владик и сказал, что купил два билета в театр, – при упоминании этого имени, меня передёрнуло от отвращения. Мама всегда его боготворила, не слушая моих предостережений. – Поэтому он привёз меня в город.
- Вам, Вера Александровна, нужно чаще бывать на людях.
Я вздрогнула от неожиданности, когда из кухни вышел «Владик». Он по-хозяйски облокотился о косяк, с мягкой улыбкой глядя на меня. В руке дымилась чашка с чаем, а на ногах красовались розовые тапочки, явно на несколько размеров меньше. Конечно. Это же были МОИ тапочки, которые теперь я намеревалась сжечь.
Мужчина изобразил сочувствие, словно и действительно переживал за свою тёщу. Но я-то знала, что в его сумасшедшем мозгу снова родился какой-то план. Без плана и расчёта на несколько шагов вперёд, он ничего не делал.
Я застыла на месте, глядя на него, словно мышь на чокнутого профессора. Не ожидала, что моя голова полетит так скоро…
- Соня, ты слышишь меня? – мама, видимо, что-то говорила мне, а я пропустила всё мимо ушей, не решаясь оторвать взгляда от гипнотизирующих ярко-голубых глаз.
- Что, мама? Прости не расслышала, – наконец, я собрала волю в кулак и отвернулась от мужчины, в последнее мгновение заметив ухмылку на его губах.
- Ты как себя чувствуешь? Бледная совсем. Заболела? – она прикоснулась губами к моему лбу, проверяя, как в детстве, температуру. – Вроде нет. Ты с работы отпросилась? Я после театра хотела к тебе заехать.
- Нет, мам. Всё хорошо. Просто устала, - я отвернулась, пряча от неё свой взгляд.
- Сонечка уволилась с работы.
Словно бетонная плита, а скорее надгробие, обрушилось на мою голову. Только в этом момент до меня дошло, что я действительно больше там не работаю. Моя первая и самая любимая работа, где я пробиралась вверх через набитые шишки и падения. Всего, что я имела, я добилась сама. Без мам, пап и кредитов. Поэтому она была мне так дорога.
Мы обе обернулись в сторону кухни, где, как не в чём ни бывало, Владислав уплетал за обе щёки бутерброд. Я перестала дышать, чувствуя приближение бури.
Как теперь мне сказать маме, что я осталась без средств к существованию? Как признаться ему, что и с новой работой я просто «села в лужу»? При маме он, конечно же, ничего мне не сделает, но эта отсрочка лишь усугубит моё положение. Он найдёт способ и время наказать меня за ошибку. Всегда находил. Только слова не торопились слетать с моего онемевшего языка.
- Вот как? В чём дело, София? Ты мне не говорила. У тебя проблемы? Ты что-то натворила?!
- Я…
Под грозным взглядом уже не молодой женщины я стушевалась и опустила взгляд в пол. Хотелось выбежать босиком на улицу, лишь бы избавиться от этого пожирающего меня чувства вины. Я винила себя за то, что снова не оправдала маминых ожиданий. Винила за то, что не могла дать отпор человеку, которого она считала своим сыном. Винила, что не могла открыть ей глаза. Что я такая никчёмная и ничего не стоящая.
Влад стоял и с удовольствием наблюдал, как меня, словно сопливую школьницу, отчитывала родная мать. Он наслаждался, не особо торопясь объясняться.
- Чего ты молчишь? Тебя уволили? Мне снова за тебя краснеть перед соседями?
- Это моя вина, Вера Александровна. Не ругайте Сонечку, – я обернулась на мягкий голос рядом. Влад встал за моей спиной, положив мне руки на плечи. Со стороны могло показаться, что мужчина поддерживает меня. Пытается защитить от жестокого выговора родительницы. Но этот хитрый манипулятор пытался лишь очередной раз показать, что всё, что происходило в моей жизни – лишь по его прихоти. Что он мог наказать, но мог и погладить по голове. Главное делать то, что говорил ОН.