Я прокручивал в голове кое-какие мысли.
— Как по мне, — продолжил отец Марк. — Усадьбу эту, по-хорошему, надо снести, вызвать специальный отряд из Демавенда и устроить раскопки. Чую — в земле всё-таки дело, земля владельцев с ума сводит. Причём, видимо, давно…
— А что насчёт планировки? — спросил я.
— Планировки?
— Да, планировка самого дома. Вам не приходила мысль, что тёмным артефактом является сама усадьба?
— Приходила, — кивнул экзорцист. — Но нет, планировка довольно стандартная для усадьб волшебников — расположена на лей-линии, оптимизирована для сбора магической энергии… Разве что бестолково всё местами.
— Бестолково? — уточнил я.
— Ну да, бестолково. Внутренние помещения явно много раз перестраивали — там натуральный лабиринт теперь, да и внешний контур сделан с ошибкой — в качестве построения он нацелен на Песью звезду, а надо же на Царскую. Отсюда и слабое накопление энергии…
Вот оно!
Я внимательно посмотрел на конёк крыши главного корпуса, мысленно провёл линию, куда он нацеливался…
— Что тут у нас расположено на юго-западе? — спросил я. — Не очень далеко только — не дальше версты и чтоб не за рекой.
— Озеро Бездонное, — уверенно ответил экзорцист. — А что?
Время у нас ещё было, да и отец Марк подвёз меня на машине Конгрегации, так что я решил не откладывать дело в долгий ящик и прогуляться.
— Окрестности я, так понимаю, вы прочёсывать не стали? — спросил я, пока мы шагали по тропинке к озеру.
— У меня не так много людей в подчинении, — усмехнулся экзорцист. — Ограничились опросом местных, которые живут за рекой и гоняют сюда скот и на охоту ходят. Они ни о каких нехороших местах не упоминали… Брат Конрад, вы и правда считаете, что причину стоит искать где-то в стороне?
— Я почти уверен, что дело именно в этом, — кивнул я. — Вы не смогли ничего найти в усадьбе, да и очищать её бесполезно, если в ней и правда ничего нет… Кроме кривого построения. Которое, скорее всего, и не построение вовсе, а своего рода направленная антенна, предназначенная не просто для аккумуляции магической энергии, но для приёма сигнала… совсем иного рода.
— Приходилось сталкиваться? — поинтересовался отец Марк. — А, прошу прощения, сглупил. Наверное, что-то подобное описано в ваших семейных летописях?
На самом деле, мне с таким и правда приходилось сталкиваться… Но всё-таки удобно, когда ты — представитель древнего клана, всегда есть под рукой удобная отговорка.
— Именно так, — не моргнув глазом, соврал я. — Конечно, Винтеры — это в первую очередь охотники на гейстов и именно на этом мы специализируемся, но при этом мы сотни лет ведём хронику всех значимых боестолкновений.
— Надо было послать запрос в Архив Демавенда, — с досадой произнёс священник. — Мой промах. Наверняка там описаны подобные случаи.
— Да, наверняка. Просто не самый типичный случай — обычно строят прямиком на месте силы….
— Если построить дом там, где грань между мирами истончена — мы быстро бы узнали об этом, — экзорцист криво усмехнулся. — Из-за последствий. Мутации, одержимости, проникновение мелких дэвов… Такое скрыть затруднительно. Особенно, если не живёшь в одиночку, а принимаешь гостей и содержишь штат прислуги.
— Однозначно. Я расспросил князя поподробнее — местные хозяева отнюдь не жили затворниками, и никто ничего не замечал.
— Да и вплоть до недавнего времени усадьба не производила настолько гнетущее впечатление… — задумчиво произнёс отец Марк. — У тебя есть версия происходящего, брат Конрад?
— Есть, — кивнул я. — Я ещё и разные архивные записи затребовал, которые мы с сёстрами на досуге изучили. И картина складывается интересная… В прошлом веке в Серебряном бору добывали серебро — отсюда и название. Немного добывали — рудник считался бедным… Официально.
— А неофициально?
— Не было тут никакого рудника, и рудных жил не было, даже самых бедных… Приходилось слышать о «закамском серебре»?
— Приходилось, — кивнул экзорцист. — Древние могильники, полные серебряных сокровищ и напичканные ловушками и проклятьями против незваных гостей. А что?
— В начале прошлого века здесь проводили геологоразведку и нашли несколько курганов, как в Закамье. На тот момент у правящего московского князя было туговато с деньгами, так что факт находки скрыли и начали извлекать ценности.