Ну, отлично. Именно так обычно и начинаются истории о том, как некоторые чрезмерно… увлечённые личности начинают читать книги, которые не стоит читать, и звать тех, кого звать не стоит ни при каких обстоятельствах.
— Дайте-ка угадаю… — вздохнул я. — Умер. Причём, не от старости.
— Апоплексический удар, — кивнул Долгорукий. — Официально.
— А неофициально?
— Повесился в своём кабинете.
Тааак…
— Возраст на момент смерти?
— Тридцать три года.
— Дети были?
— Дочь и сын.
— Кто был наследником?
— Дочь, старший ребёнок.
Я примерно прикинул её возраст… Годится Долгорукому в матери, возраст около семидесяти-восьмидесяти лет — маги в этом возрасте, как правило, ещё вполне бодры и здоровы.
— Жива?
— Умерла, — покачал головой князь. — Тридцать с лишним лет назад.
— Причина смерти? Возраст?
— Выпила яд. Ей было тридцать три года.
Под ложечкой неприятно засосало.
А может — ну его всё это, Конрад, а? Пусть и усадьба, и титул, и земля катятся ко всем дэвам… Не влезай в это — всех денег не заработаешь, всей славы не добудешь.
Но могу ли я вообще упускать такой шанс и такую возможность возвыситься? В грядущей войне мне бы пригодилось такое подспорье… Семье бы пригодилось такое подспорье…
Могу ли я отказаться от этого, без всякого сомнения, дурно пахнущего дела?
Информация. Мне нужно больше информации.
— Дети?
— Сын.
— Покончил с собой?
— В возрасте тридцати трёх лет, — кивнул Долгорукий. — Шесть лет назад пустил себе пулю в висок. Детей после себя не оставил. Во владение вступили его двоюродные родичи — их младший сын… Три года назад ему исполнилось тридцать три, и он вскрыл себе горло столовым ножом аккурат за званным ужином, где присутствовал в том числе и я.
Я присвистнул.
— Не свистите, мой юный друг, — серьёзным тоном произнёс князь. — А то денег не будет.
— А их и так нет, — пожал я плечами. — Что показало расследование? Не думаю, что вы оставили такое без внимания.
— Человек умудрился зарезаться тупым столовым ножом и запачкать кровью меня и мою дражайшую супругу? Естественно, я провёл расследование! В ходе которого и вскрылись обстоятельства смерти прошлых владельцев.
— Результатов оно, я так понимаю, не дало…
— Именно, друг мой, именно, — поморщился Фёдор Владимирович. — Хозяевам дома исполнялось тридцать три, хозяева дома лишали себя жизни. Всё. Больше ничего необычного, как бы это парадоксально ни прозвучало.
— Серьёзно? — я приподнял бровь и указал подбородком в сторону усадьбы. — Даже я могу сказать, что от этого места буквально разит злом.
— Конечно, разит, — ничуть не смутился князь. — Теперь-то разит. Три самоубийства, три поколения семьи, все первенцы… Конечно, теперь здесь мировая ткань истончилась. Но, уверяю вас, друг мой — даже сейчас грань слишком прочна, чтобы пропустить что-то по-настоящему опасное. И нет, это не моё заблуждение — я всё равно ничего не смыслю в демонологии. Это заявили святые отцы из Конгрегацио Малеус, которых я приглашал сюда.
— Хм… — я задумался. — То есть, ни прорыва Той Стороны, ни проклятых предметов, ни странной магии… Ничего?
— Именно так, мой юный друг, именно так… Мы прочесали всё поместье, но ничего не нашли. Ну, немного запрещённых артефактов и книг… но у кого из старых семей их нет? Да и ничего действительно серьёзного там не было — даже святые отцы так решили, а они в этом деле определённо знают толк.
Странно. Очень-очень-очень странно… А я не люблю странности. Странности значат, что я чего-то не понимаю или не улавливаю. А это чревато последствиями — опасными последствиями.
— В общем, если говорить прямо — побочная линия отказалась дальше наследовать владение, он перешёл ко мне, но толку с него никакого, — Долгорукий досадливо махнул рукой. — Паре верных вассалов пытался вручать, так они наотрез отказались. Абы кому подарить не могу, на продажу выставить — тоже. Ну, сами понимаете почему…
— Разумеется, — кивнул я. — Серьёзный удар по репутации. Что ж вы, получается, за правитель такой, если с каким-то проклятым старым домом справиться не можете…
— Вот-вот, — вздохнул князь. — Поэтому я и подумал — люди вы новые, но умелые, храбрые и отчаянные. Если кто и справится, так это вы. Ну что, друг мой Конрад, берётесь? Землю и титул барона я в любом случае отпишу, но разгадаете тайну усадьбы — не пожалею денег и на хороший ремонт, и на денежное содержание.