И сейчас «неокрафт» уверенно пёр вперёд, ровняя гусеницами изрытую воронками землю нейтральной полосы.
Гранёная башня повернулась, на меня глянул триплекс из двух пушек и пулемёта.
— Ложись! — крикнул я, падая на дно траншеи.
Взрыв!
Гаубичный снаряд разметал бруствер в паре саженей левее. В ушах зазвенело, меня обсыпало землёй и древесной щепой.
Я быстро вскочил на ноги, установил бронебойную винтовку на сошки, прицелился…
Выстрел!
В плечо будто бы конь лягнул, и пуля вошла аккурат в смотровую щель механика-водителя.
Бронеход продолжал движение, хотя управляющий им солдат, скорее всего, был мёртв. Бронебойка калибром 14,5 миллиметров — это вам не шутки, такую броню шьёт на раз, и всё, что будет за ней — тоже. Но надо хорошо знать куда стрелять, чтобы поразить жизненно важные части.
Выстрел!
Левая гусеница «неокрафта» лопнула, машина остановилась и её занесло чуть в сторону, так что пулемётные очереди хлестнули немного левее моей позиции.
Основная башня опять начала проворачиваться, но я всадил третью пулю в её боковую сторону, пробив крышку люка, и она замерла — вероятно, погиб наводчик.
Ещё один выстрел — в боковую смотровую щель передней пулемётной башенки, которая уже начала наводиться в мою сторону.
Чуть выждал, переведя прицел обратно на главную башню…
Командирский люк распахнулся, и из него высунулся бронеходчик с пистолетом в руке…
Выстрел!
Верхнюю часть противника просто разметало в клочья.
Я отложил в сторону бронебойную винтовку с замершим в крайнем заднем положении затвором. Рядом были ещё снаряжённые пачки патронов к винтовке Симонова, но я знал, что мне она уже не пригодится.
Огляделся по сторонам.
— Все живы? — поинтересовался я.
Все были живы. Уже хорошо. При создании варденд-лимба я не церемонился, так что любого, кто попадётся в его ловушку, с первых же минут ожидал жёсткий пресс со стороны боевых проекций.
Оба брата Спанека так и продолжали лежать на полу траншеи, а вот отец Марк предусмотрительно укрылся в одной из «лисьих нор».
Любопытный момент — сейчас нас всех «переодело» в военную форму цвета хаки, согласно «правилам» окружающей реальности.
— Боевая проекция? — невозмутимо осведомился у меня экзорцист, поднимая и отряхивая от земли каску, которую немедленно натянул на голову.
— Она самая, — кивнул я, подбирая валяющий на бруствере автомат. Рассовал по подсумкам запасные барабаны и рожки к нему, схватил сумку с ручными гранатами.
— Бронеход? Довольно оригинально.
— На это и расчёт. Первая линия обороны, а большего зачастую и не требуется. Готов поспорить, что дальше бронехода господин онейромант не выживал. Верно? Эй. Эй! Подъём! У нас не так много времени — нечего разлёживаться.
— Что… что это такое? — выдавил Явор. — Где мы? Что происходит?
— Твой братец решил залезть в мои сны и нарвался на защиту, но это ты и сам знаешь. А это всё, — я обвёл рукой вокруг себя, — и есть моя защита.
— Да меня уже задолбала это твоя защита! — с нотками истерики заорал Навор. — Этот грёбаный бронеход взрывал меня из пушки, расстреливал из пулемёта, давил гусеницами! Или артобстрел, которым меня накрывали⁈ А если пробовал бежать обратно, то подрывался на минах, меня кололи штыками или сжигали из огнемёта! Что это вообще за защита такая, если она продолжает меня преследовать⁈ Что ты за псих такой⁈
— Меня тоже интересует эта защита, — отец Марк принюхался. — Мне доводилось побывать на бургундской войне… И удивительно похоже, знаете ли. Не то, чего можно ждать от шестнадцатилетнего мага, который даже не является онейромантом.
— Зато у меня богатая фантазия, а в моём клане знают, как применять окклюменцию, — невозмутимо ответил я и протёр от земли циферблат наручных часов. — Я расскажу больше, но чуть позже.
— Почему? — спросил Явор.
— Потому что у нас осталось всего три минуты до начала артобстрела по этим позициям, — ухмыльнулся я. — И… подберите оружие, если хотите жить. А вам придётся выжить, если больше не хотите снова сюда возвращаться.
Навор Спанек сильнее всех не хотел сюда возвращаться, и я его, в принципе, понимал… Удовольствие, мягко говоря, сомнительное — каждую ночь вместо обычного сна со сновидениями или нет попадать в такое вот… не слишком гостеприимное место. Особенно, если не сразу понимаешь, что всё это — сон, и совершенно не понимаешь, что делать и как выжить. Да даже если и понял, что это сон, то что толку?
Я вооружился автоматом Шпагина, братья подобрали по винтовке «ли-метфорд», а экзорцист забросил на плечо ручной пулемёт «льюис».