Постепенно наладился быт. Вдвоем, ничего толком не умея, они с Николаем отремонтировали дом – подштукатурили, побелили кривоватые, волнистые стены, выровняли полы, постелили толстые шерстяные килимы, оставшиеся еще со времен бабушки, покрасили оконные рамы, повесили купленные на базаре за один-два лева немецкие и бельгийские («втора рыка») занавески. Ирина подштопала и выстирала настенные вышитые болгарские национальные коврики – розы на черном фоне (мрачновато, зато теперь комнаты смотрелись как этнографический музей). Огромное количество металлических мисок, которые Ирина нашла в чуланчике, были тщательно вычищены и пущены в ход. Пришлось учиться пользоваться дровяной печью, готовить на ней.
Когда в доме откуда ни возьмись появлялись деньги (Николай время от времени с приятелем-турком занимался контрабандой сигарет и алкоголя), Ирина покупала ткань и шила себе что-нибудь на старенькой швейной машинке, или – дешевую грубую овечью шерсть, из которой научилась вязать чорапы и терлицы (чорапы – носки, терлицы – короткие турецкие вязаные тапочки). Соседка-турчанка, Несибе, научила ее готовить из козьего молока брынзу. Продав два Ирининых золотых кольца и браслет, молодые купили скромный телевизор, антенну. Ирине иногда казалось: все, что с ней происходит, – долгий и болезненный сон. Она смотрела этот сон, училась жить в нем и все равно ждала, что вот она проснется, наденет свой любимый домашний халат (она оставила его в Москве, подарила сестре перед отъездом), зайдет в сверкающую чистотой и пахнущую мылом ванную комнату и пустит горячую воду в ванну, заберется в нее и будет лежать долго-долго, пока не прогреется не только телом, но и душой.
Залаял Цезарь – громко, зло, словно увидел кого-то чужого. Ирина подошла к окну и увидела идущего по дорожке сада человека. Несмотря на то что собака лаяла отчаянно и рвалась с цепи, он шел уверенной походкой, и именно по походке она его и узнала. Стефан. Родной брат Николая. Совершенно не похожий на него, антипод – светловолосый, нежный, улыбчивый, просто душка. Цезарь, рассмотрев его, тоже смолк, завилял хвостом, Ирина увидела, как Стефан присел возле пса и ласково трепал ему загривок.
– Привет, малыш. Цезарь, умница, хорошая собака. Дай лапу. Дай! Вот молодец! Браво!
Ирина вышла на крыльцо. Стефан, увидев ее, просиял, схватил за руку, притянул к себе, поцеловал в щеку:
– Здравей, Ирена! Как си?
– Добре. Нормально. А ты? Как дела, Стефан? Сто лет у нас не был. Твоя адская машина дожидается тебя.
Под адской машиной она имела в виду металлоискатель. Стефан привез его давно, из Пловдива, где жил со своей подружкой – танцовщицей кабаре, Стефкой. Когда Ирина впервые увидела этот прибор, инструмент, эту махину, она почему-то сразу поняла, что она предназначена для поисков золота. Хотя прежде она, возможно, видела такое по телевизору, где же еще? Спросила еще тогда в шутку у Стефана: клады приехал искать? И тот вполне серьезно ответил – да, и ничего смешного в этом нет, здесь многие ищут золото и находят. Привел примеры, даже называл имена людей, якобы нашедших золотые монеты или самородки; она так и не поняла, потому что отнеслась к этому как к мальчишеской, нереализованной в детстве, навязчиво-романтической идее. Однако Николай ночью, когда они легли спать, сказал, что Стефан на самом деле ищет золото и вроде бы даже знает место, где можно его найти.
– Ты хочешь сказать, что Стефан хочет найти месторождение золота? – Ирина даже рассмеялась.
– Да тише ты, – он даже хлопнул ее по руке. – Тише! Стефан услышит. Какие самородки… Он монеты ищет, клады, понимаешь?
– Но откуда здесь клады?
– Со времен Османской империи! Да здесь, под Шуменом, знаешь сколько кладов уже нашли? А в деревнях почти в каждом доме – металлоискатель. Люди же не дураки, знают, что ищут.
– А Стефан? Он уже что-нибудь нашел?
– Пока нет. Но все равно ищет. Он даже мне место это не показывает. Вот и сейчас собирается. Ты видела, какой мощный фонарь он привез?
– Коля, но это же смешно! В темноте искать клад… И где?
– Он знает место.
– А тебе показать не хочет, вместе бы и нашли.
– Хватит болтать. Это его клад, его место, его мечта.
– Но нам бы клад тоже не помешал, – сказала она с усмешкой.
Ей вдруг показалось, что она лежит в постели с полным идиотом. Клад! Металлоискатель! Безработный! Нищий! Да кто он такой вообще, черт возьми?! Она даже отодвинулась от мужа, накрылась с головой одеялом и закрыла глаза. Подумалось: может, любовника завести? Богатого. Так надоело есть одну брынзу и фасоль. И выслушивать бредни амбициозного Николая!