Мужчина кивнул головой и произнес, показывая рукой на себя: «А Дрей».
– Рей? – переспросила Верна.
Он пожал плечами и, неожиданно широко улыбнувшись, кивнул головой.
– Ну Рей так Рей. Девчонки, хоронить не будем. Нет времени. Таисса, принеси поминальные кубки! – скомандовала Анойа.
Привыкшая к дисциплине девушка молча повиновалась.
Скоро на небольшом круглом щите стояли высокие металлические чаши, до краев наполненные вином.
Жестом Анойа предложила незнакомца присесть к импровизированному столу.
– Ты что делаешь? – зашипела на нее строгая в правилах приличия Верна. – А вдруг он беглый раб или преступник…
Вспыхнувшие в глазах Анойи огоньки ничего хорошего не сулили.
– Что, милая, забыла, как сдавала хабар в Малагарском порту? Или как развлекалась на дороге в Тахед? – негромко произнесла она вибрирующим от напряжения голосом, глядя в упор в лицо подруги.
Та опустила голову и молчаливо насупилась.
– Ты же знаешь, что произойдет, если он сядет за один с нами стол! – почти прошептала она.
– Знаю. И даже раньше!
Анойа решительно встала. Подойдя к незнакомцу, она показала на меч, потом вытянула руки вперед. К ее удивлению, он мгновенно все понял и аккуратно положил оружие на ее ладони. Клинок был чернее ночи и горяч, словно только что из кузнечного горна. Ни одной, даже самой маленькой капли крови не было на его полированной поверхности.
Кончиком меча принцесса сначала прочертила короткую кровавую черту по своей ладони, а затем жестами объяснила, что хочет сделать то же самое с ним. Нехотя он подставил свою руку. Анойа провела мечом по его коже, и на лезвие упала маленькая капля лилово-красной и густой, словно сироп, крови странного воина. Ранка мгновенно затянулась.
Анойа постояла мгновение, движением головы отгоняя морок, и, глубоко вдохнув, громко и торжественно произнесла:
– Властью своей, Императора Эласа и Всеблагого Властителя Небес, объявляю тебя графом островов Ратонга и Гассари!
Рей коротко, но отчетливо склонил голову в небольшом поклоне. Вообще-то ему полагалось встать на колени и принести клятву верности, но торжественность момента как всегда испортила Верна, уже сидящая в седле.
– Слышь, подруга, трогаться было бы неплохо! А то не ровен час, набегут на торжество, а у нас как на грех и угостить толком нечем.
Анойа недовольно зыркнула в ее сторону, но крыть было нечем. И вправду надо было двигаться, да побыстрее.
Место, где лежали стащенные в одну кучу трупы, уже было окружено тонкими курительными палочками. Легкий прозрачный дымок, струившийся в безветренное небо, понемногу загустел, пока не стал похож на черные, лаково сверкающие спицы от земли до неба. Внезапно воздух между ними задрожал, на мгновение смазался, и все исчезло. Не осталось никаких следов. Ни тел, ни курений, а только перемешанный с песком дерн и тонкий, едва уловимый запах серы.
Анойа вновь подошла к Рею, показала на себя и подруг, махнула рукой на запад. Потом показала на Рея, снова на себя и снова на запад.
Он, видимо, сразу все понял, потому что улыбнулся, склонил голову, затем пытливо исподлобья посмотрел в глаза Анойи. Взгляд зеленых глаз был таким пронизывающим, что ее пробрал холод. Он качнул головой и после секундного размышления повторил ее жест. На себя, на нее и в сторону заката.
Оставшихся в живых животных только-только хватило, чтобы сесть верхом самим. О том, чтобы тащить неподъемную повозку, и речи не было. Навьючив большой кованный железом ларец из повозки на единственного свободного кринга, маленький отряд быстро тронулся в путь.
Они ехали до тех пор, пока ночь не сделала продолжение путешествия невозможным. Маленький лесной овраг с крошечным ручьем, приютивший их на ночь, выходил к реке. Не обращая внимания на быстро сгущающуюся тьму, Рей быстро сбросил доспехи прямо на траву и уверенно, словно днем, пошел к берегу. Вскоре девушки услышали громкий плеск воды.
– Слушай, неужели и вправду из благородных? – поинтересовалась у Тассаны Верна, не прекращая стаскивать к старому костровищу обломки веток.
– Почему ты так решила? – отозвалась Анойа, которая в тусклом свете крохотного светильника перебирала вываленные на подстилку продукты, соображая, что из этого можно съесть, учитывая еще четыре дня пути и отсутствие в этой части леса охотничьей дичи.
– Ох! Тяжелая какая… – чертыхнулась Верна под грузом особенно крупной лесины. – Ну сама подумай, кто еще потащится умываться ночью, да еще с риском свернуть себе шею в этой темноте.
– А может, он рыбу ловит? – предположила Тассана.