— Он очень опасный, этот полковник, — осторожно заметил Родион Александрович, — очень. Настоящий убийца, безжалостный и жестокий. Я сам в этом убедился.
— Я тоже опасный, — сжал кулаки генерал, — не зря меня в МВД «костоломом» называли. Таких, как Слепнев, пачками давил. Не дрейфь, майор, все будет как надо.
День первый. Москва.
13 часов 10 минут
Он никогда не уходил на перерыв. Об этом знали и заместители, и помощники. Еду директору ФСБ приносили прямо в комнату отдыха, смежную с кабинетом. Быстро справившись с обедом — директор не был гурманом, — он возвращался в кабинет. Вот и сегодня, хотя уже было начало второго, секретарша не звонила в столовую, зная, что шеф обычно обедает после трех.
Соответственно перестраивали режим работы и подчиненные. Ровно в десять минут второго в кабинет вошел заместитель, генерал Потапов. Ему было чуть больше сорока. За последние несколько лет сменилось уже трое директоров ФСБ, и всех троих Потапов устраивал, потому и уцелел. Во-первых, он возглавлял аналитические службы, располагавшие наиболее объективной информацией, во-вторых, как бы являлся представителем президентского аппарата в самой ФСБ и не скрывал своих политических пристрастий, являясь убежденным сторонником президента, что положительно сказывалось на его карьере. Директор знал, что у Потапова весьма обширные связи и в правительственных кругах, и среди журналистов. И потому относился к нему с некоторой долей опаски, как обычно относятся серые начальники к своим более ярким заместителям.
— Есть что-нибудь новое? — спросил директор ФСБ.
— Группа Корниенко закончила работу. Полковник сейчас в приемной. Он уже встречался с Полетаевым.
— Пусть Корниенко зайдет ко мне, — приказал директор, позвонив в приемную.
Появился тот самый полковник, который уже успел побеседовать с Полетаевым. Это был высокий, худощавый мужчина с несколько вытянутым узким лицом. В свои тридцать восемь он успел довольно основательно испортить себе зрение и уже несколько лет носил очки.
— Разрешите? — спросил полковник.
— Садитесь, — кивнул директор, — докладывайте, что там у вас.
— Предварительные результаты осмотра места происшествия в общем подтвердили ситуацию, о которой мы вам докладывали утром, — начал Корниенко, усаживаясь в кресло. — Судя по всему, убийцы приехали в автомобиле и остановились чуть поодаль от входа в дом. Обзор был выбран удачно, и совершенно непонятно, почему они не заметили, что министра в машине нет. Сидевшие на лавочке во дворе женщины уверяют, что охранник дважды выходил из машины. Судя по всему, он ждал Полетаева и, когда тот позвонил в свой автомобиль, решил, что министр просит его подняться наверх.
— Он всегда поднимался за ним? — спросил директор.
— Всегда. Очевидно, это и сбило с толку нападавших. Они видели, как охранник вышел, потом снова вернулся к машине и сел в нее. Остается загадкой, почему убийцы не обратили внимания на тот факт, что охранник вернулся один, без министра.
— С того места, где они находились, было видно, кто подходит к машине?
— Да. Мы дважды проверили. Они не могли не заметить, что министра нет. И тем не менее обстреляли машину, как только она выехала, огибая дом.
— Машина убийц установлена?
— Черная «девятка». ГАИ ее уже ищет. Перекрыты все выезды из города, идет проверка документов, но эта мера вряд ли что-нибудь даст. Судя по почерку, работали профессионалы. Есть все основания предполагать, что организатором преступной акции был наш бывший сотрудник, полковник Слепнев.
— Почерк его, — согласился Потапов, — наглый, циничный, вызывающий. Но как мог Слепнев допустить подобную ошибку?
— Трудно сказать. Ясно одно: покушение готовили на министра, а жертвами стали водитель и охранник.
— Ребята погибли сразу? — мрачно спросил директор.
— В одно мгновение. Граната разорвалась в салоне автомобиля. Все было рассчитано. Мы отвезли трупы в морг.
— Цинизм и жестокость, — напомнил Потапов, — это из личного дела Слепнева. Он ни во что не ставил чужую жизнь.
— Плохо его охраняли, — процедил сквозь зубы директор, — сразу надо было доставить этого типа к нам, чтобы не сбежал.
— Кто мог подумать? — пробормотал Потапов. — Казалось, он сломлен случившимся. Считал, что с ним поступили несправедливо.
— И теперь решил мстить всему миру, — подвел итог директор. — У вас все? — спросил он Корниенко.