Ирина молчала, глядя в окно.
— Я думаю, мы ненадолго, часика на два, не больше. Попьем с бабкой чайку, а потом Славка обещал нас отвезти в одну кафешку… там говорят, такие шашлычки! Пальчики оближешь!
— Миша… если не получится — вы не в претензии, договорились?
— Ириш, о чем речь? Понятно же, что ты не служебная собака, просто Славка уже за соломинку цепляется!
Ирина это тоже понимала. Но разве от этого легче?
Вот и нужный дом.
Сталинка, не абы что. Потолки жуткой высоты, подъезд, как игрушечка. Квартира соответствует — хранилище антиквариата. Под стать ей и хозяйка.
Высокая, ничуть не сгорбившаяся, в длинной юбке и блузке с камеей у ворота. Никакой косметики, только стационарно окрашенные брови и ресницы. Седые волосы уложены в узел.
Достойно, просто, благородно.
Даже на ногах не тапочки, а балетки.
— Не разувайтесь, проходите так, — махнула рукой дама.
Слово "женщина" к ней просто не подходило. Ирина посмотрела на паркет под ногами.
— Маргарита Никаноровна, может, лучше разуться?
Ее туфли хоть и не на шпильке, но каблучок-то есть? И у Люси…
— Если вам так угодно, могу предложить бахилы, — пожала плечами хозяйка.
Бахилы оказались еще тряпичными, но чистыми и запах от них шел — хлорки. Ирина натянула их без особой брезгливости.
— Итак, вы — Михаил. А ваши спутницы…
— Людмила и Ирина, — представил их по очереди Михаил.
Дама кивнула.
— Приятно познакомиться. Меня вы уже знаете, а вас аттестовал лучшим образом мой непутевый внук. Надеюсь, не зря.
Ирина промолчала. Зато Люся рассыпалась в комплиментах и хозяйке, и квартире, и даже люстре…
Последняя действительно была впечатляющей — водопад из хрусталя и бронзы.
— Мой отец привез из Берлина, — обронила хозяйка.
Ирина опять промолчала.
Кухня, она же столовая, была под стать всему дому. Большая, метров двадцать, обставленная дубовой мебелью. Здоровущий дубовый стол, буфет с резьбой…
Славик, сидевший за столом, оказался симпатичным парнем лет двадцати пяти. Светловолосым, вихрастым и наверняка с хорошим чувством юмора.
Имя Славик подходило ему просто идеально, такой он был славный весь парень…
— Чай, кофе?
Ирина покачала головой.
— Давайте мы сначала о деле… Маргарита Никаноровна, вы уделите мне пару минут наедине?
— Да, прошу вас.
Как оказалось, в квартире был и кабинет. И стол с зеленой лампой определенного вида. Ирина покосилась на нее и улыбнулась.
— Да, в то время это было ужасно модно, — правильно поняла ее Маргарита Никаноровна. — Хотя ваше поколение теперь об этом не знает.
— Дед рассказывал.
— Он…?
— Тоже был участковым. Вы не возражаете, если мы начнем о деле?
— Да, пожалуйста.
— Тогда чуть подробнее. Что пропало, где лежало, когда это обнаружилось…
Ирина слушала, и не могла отделаться от мысли, что кражи не было.
Вот как хотите…
Не получалось у нее это представить.
Она обводила взглядом кабинет, тяжелую старинную мебель, цветы в высоких вазонах… даже не горшках, нет. Именно вазонах…
Взгляд ее все время почему-то возвращался к одной из пальм. И Ирина решила себе не отказывать в маленьком капризе.
— Симпатяга какая.
— Да, это брахея. Но последнее время она у меня что-то начала чахнуть…
— Может, стоит землю рыхлить почаще?
Ирина коснулась стволика пальмы, погладила подвявший лист. И пристально посмотрела на Маргариту Никаноровну.
— У вас нет лопаточки?
— Рядом, на подставке…
Не сказать, чтобы хозяйка была этим довольна… Ирина вонзила специальную лопаточку в землю, осторожно, чтобы не повредить корни, но…
— Кажется, у вашей брахеи есть повод вянуть?
Минут через десять перед женщинами на стол лег небольшой узелок.
Ирина вежливо отвернулась, чтобы не смущать хозяйку… ненадолго.
— Ирина, вы чудо! Но… как вы догадались?
Я не догадывалась, — улыбнулась краешком губ Ирина. — Просто у вас пальма завяла.
Уехали они через два часа, с приглашением заезжать в любое время без церемоний.
Маргарита Никаноровна искренне радовалась, что обнаружились побрякушки.
Но — и печалилась. Значит, возраст.
Ирина ее успокаивала, Славик беззлобно подсмеивался, Люся и Миша играли роль хора в древнегреческой трагедии, так что в целом за столом создалась приличная уютная обстановка.
Ирина даже честно попробовала посмотреть на Маргариту Никаноровну "особым взглядом", как на приснопамятного "брутала", но взгляд просто не срабатывал.