Сзади, неожиданно, окутало тепло.
Что-то большое и тяжелое уютно легло мне на плечи, придерживаемое мужскими руками.
Я перехватила соскальзывающую кожаную куртку, подбитую мехом, на покупку которой не решилась — постеснялась, они и так потратили кучу денег. И зажмурилась на мгновение от чувства комфорта — и не думала, что так продрогла — и ощущения горячих ладоней, которые я знала, кому принадлежат.
Потому как Шер уже стоял у входа и нетерпеливо подпрыгивал со множеством кульков в руках..
И только открыла рот, как была прервана голосом, раздавшимся над моей головой:
— Намерена оспорить и это? Или хочешь тратить все силы на то, чтобы лечить себя от переохлаждения?
Я мотнула отрицательно головой и поджала губы.
Раз такой грубиян — благодарностей от меня не дождется. Только кивнула, скользнула в рукава и быстро забралась на заднее сиденье магмобиля.
Когда мы выезжали из Имерета, начинало смеркаться.
Я потянулась и открыла глаза.
И тут же резко села на кровати, оглядываясь. Сердце заколотилось, как сумасшедшее — где? почему?!
Совершенно не знакомая, крохотная комната со стенами из досок удивительно теплого цвета — в Имерете и не встретишь такой отделки. Окно с плотными шторами. Уже потухший камин. Деревянная кровать, на которой я лежала, укрытая лоскутным покрывалом и одетая во вчерашнюю рубашку и штаны. И больше ничего — куртка, жилет и прочие мои вещи, а также оба саквояжа, один с лекарствами, второй с моими покупками были разложены на полу.
То есть, получается, кто-то меня принес, снял обувь и верхнюю одежду и заботливо укрыл одеялом?
И тут же с этой мыслью в голове обрывками пронеслись воспоминания.
Вот мы мчимся с огромной скоростью прочь от города, и я пытаюсь отвлечься от этой скорости, задавая вопросы и рассматривая проносящиеся пейзажи. Но ответов почти не слышно из-за грохота механических деталей, а ночь становится все плотнее, скрывая, в итоге сиреневые жухлые поля и далекие деревушки.
Я в итоге замолкаю, лишь слежу за мелькающими в свете магических фонарей, что расположены впереди машины, кусками мощеной дороги, а дальше и вовсе грязной колеей. Дальше, помнится, любовалась огромной багровой луной и очертаниями холмов и гор. И пыталась воспроизвести в голове карту, чтобы понять, где же мы конкретно находимся. Но, утомленная событиями бесконечного дня, отбросила бесполезное занятие и пристроила голову на саквояж, задремав.
Кажется, мы останавливались. Сквозь сон я слышала какие-то споры на предмет того, куда следует ехать. Потом мы снова тряслись, а потом окончательно остановились и рычащая машина, наконец, замолкла. А меня взяли на руки — на руки? — и понесли. Бережно прижимая к себе горячими руками.
Или почудилось? Как несли, как осторожно укладывали на кровать, и потом это ощущение мягких губ, скользнувших по моему виску?
Конечно, почудилось.
Ну не ледышка же был так нежен и осторожен! Да и Шера трудно представить в роли трепетного носильщика — слишком уж он горит.
Это все мое ненормальное воображение.
Я вздохнула и спустила с кровати ноги.
В дверь постучали.
Служанка, которой я позволила войти, проводила меня в умывальню, чтобы я могла привести себя в порядок, а затем и вниз, где меня и моих спутников уже ожидал завтрак. И не только нас. Другие гости постоялого двора уже шумели и наслаждались вкусной деревенской едой, сидя по трое за столами. Мужчины разного возраста, комплекции и, судя по всему, дохода.
Экипажи.
В голове окончательно прояснилось.
Я поняла где мы. Где и собирались быть. В гостинице на горном перевале, от которой рукой подать до небольшого плато — места старта нашего путешествия.
При моем появлении Ир и Шер встали, а вот остальные перестали жевать и уставились на меня во все глаза. Я постаралась не покраснеть и села, повернувшись к соседям спиной.
— В гонках что… не принимают участие женщины? — спросила, скрывая смущение и намазывая масло на еще горячую булочку.
— Принимают, — Шер подмигнул. Он весь лучился и был в отличном расположении духа. — Говорят, есть даже полностью женский экипаж.
— Но, как правило, девушки не отваживаются отправляться в неизвестность с незнакомцами, — лениво протянул Ир, глядя в окно.
Жаль, что я не умела метать ножи.
Внезапно захотелось.
Лишь раскромсала свою булочку и обратилась исключительно к рыжему:
— Вчера у нас не было толком времени обсудить, в чем именно заключается гонка. Ты не мог бы рассказать подробности?