построить доверительные отношения между доктором и пациентом никак не удавалось.
Так же как и после того, как ее доставили полицейские, Тереза говорила невнятно,
отрывисто и снова уходила в глухой аутизм.
Если попытаться систематизировать ее галлюцинации, выходило, что эта
молоденькая девочка занимала высокий пост в тайной военной антитеррористической
организации и даже командовала боевыми операциями. Но ее отряд потерпел поражение
от таинственного врага, и ей пришлось бежать вместе с немногими уцелевшими
подчиненными. Оставшись без денег и припасов, недовольные моряки подняли бунт, в
результате которого «атомная десантно-штурмовая подводная лодка», как она ее
называла, была непоправимо повреждена. Спасшись с тонущей субмарины на последнем
вертолете, она попыталась с пока еще верными ей людьми добраться до берега, но у
вертолета кончилось горючее, и он упал в море неподалеку от калифорнийского
побережья. К моменту, когда надувная лодка добралась до берега возле Халф Мун Бэй1,
выжили всего пять человек, помимо нее.
Но потом последние подчиненные тоже вышли из повиновения, не желая
повиноваться командам беспомощной девчонки, пытающейся руководить, как и раньше.
Они вышвырнули ее из украденной машины посреди пустого ночного шоссе, не заботясь,
что с ней случится потом и в чьи руки она попадет.
Там, на обочине, ее и увидел бесцельно бредущей в прострации водитель-
дальнобойщик. Добрая душа, он остановился, подобрал бедняжку и отвез в полицию.
Марта никогда ранее не сталкивалась с таким систематическим и сложно
построенным бредом. Подразделения наемников, субмарина, падение вертолета – все это
звучало поистине смехотворно. Хотя и согласовывалось со временем, когда ее пациентку
нашли на шоссе.
Поначалу, прочитав рапорт полицейских, Марта сочла эту девушку жертвой
изнасилования.
Но, по всей видимости, дело было не в этом.
В отчете о медицинском обследовании девушки по имени Тереза Тестаросса,
проведенном в приемном покое, не отмечалось никаких следов того, что она подверглась
насилию. Никаких следов побоев. Незначительные внешние повреждения кожных
покровов – иными словами, царапины – скорее всего, были следствием путешествия через
колючие заросли и босиком по асфальту.
1 Half Moon bay – залив на тихоокеанском побережье США, расположен немного южнее Сан-Франциско.
7
Кроме того, пациентка слишком уверенно пользовалась военной терминологией –
по крайней мере, на неискушенный взгляд Марты. Рассказ о тайной военной организации
не содержал явных противоречий. Не в силах разобраться сама, доктор Витт задумалась.
Ей вспомнилось, что один из ее знакомых раньше служил в военно-морском флоте. Не
откладывая дела в долгий ящик, Марта набрала номер. Знакомый выслушал с некоторым
интересом и переспросил:
– Подожди, я не расслышал. Вертолет, взлетевший с подводной лодки?
Утвердительный ответ заставил отставного морского офицера рассмеяться.
– Ерунда. Летательные аппараты на борту подводной лодки – это дела давно
минувших дней. Сейчас таких не существует. Субмарина должна быть просто гигантской,
чтобы там хватило места, да и какое у нее может быть тактическое назначение? Твоя
девчушка просто бредит.
– Но она говорила, что это была необычная подводная лодка. Как же она ее
назвала? А, вот, я записала – «атомная», «десантно… десантно-штурмовая». Кажется, так.
– Ого! Ничего себе. Ни разу не слыхал про такие.
– А еще она упомянула, что американские моряки называли ее корабль «Чертиком
из табакерки».
– Постой. Что ты сейчас сказала?!
Марта не так часто звонила приятелю-отставнику, и он явно был рад поболтать. Но
его голос, только что беззаботный и расслабленный, неожиданно затвердел. Ей
показалось… или в нем действительно послышалась тревога?
– «Чертик из табакерки» – я тоже записала.
– От кого ты это услышала?
– От этой самой пациентки. А что, тебе знакомы эти слова?
– Я… не уверен.
– Это как?
Поколебавшись, бывший военный моряк ответил очень серьезно, слегка понизив
голос:
– Вот так. Кое-какие слухи – они дошли до меня через моего бывшего сослуживца,
который еще тянет лямку во флоте. Больше я ничего не могу сказать.
– Почему? Объясни.
– Марта, слушай меня внимательно. Детали мне неизвестны, но я настоятельно
рекомендую тебе больше не лезть в это дело. Забудь про эту пациентку. Забудь ее слова.
Занимайся своим делом и все.
– Ничего не понимаю. С чего бы это вдруг…
– Извини, у меня дела. Позвоню попозже.
– Постой!..
Бывший военный моряк повесил трубку.
Происшествие приобретало все более странный оттенок. То, что говорила эта
несчастная бродяжка, не могло быть военной тайной. Кто бы доверил секретную
информацию девчонке?
Просто чтобы убедиться, Марта залезла в Интернет и набрала пару ключевых слов
для поиска. «Чертик из табакерки» и «подводная лодка».
Ничего. Только сайт какого-то маньяка, повернувшегося на игрушечных
субмаринах. Брелки, модельки и игрушки в виде подводных лодок.
На следующий день во время обхода Марта поведала странной пациентке о
разговоре с бывшим моряком. Та выслушала, не выказывая интереса, но ответила слабым
голосом:
– Конечно. Боевой корабль, который американский флот не мог ни обнаружить, ни
проследить – не станут же они широко объявлять о нем? Но слухи среди моряков
циркулируют уже давно.
Марта неожиданно почувствовала раздражение.
8
– Но тогда почему же ты рассказала мне, обычному гражданскому врачу, все эти
свои военные секреты?!
– Эта информация больше не имеет военного значения.
Короткий смешок, вырвавшийся из груди Терезы, больше напоминал всхлип.
– Реальность… жестоко отрезвляет. Я была некомпетентным командиром. Потому
мои подчиненные и бросили меня. И я оказалась здесь – потеряв все. У меня больше нет
цели… лучше умереть, чем жить – вот так.
Помолчав, она взглянула на Марту.
– Доктор Витт, вы считаете меня сумасшедшей девчонкой, достойной только
жалости?
– Н-нет, не совсем…
– Все в порядке. Пусть так и будет. От меня осталась только оболочка. Пустая
ракушка.
Договорив, Тереза отвернулась и зарылась лицом в подушку. Тень от спутанных
волос, отливавших в неестественном свете люминесцентной лампы странным неживым
алюминиевым оттенком, скрыла ее глаза.
– Да, я хотела сообщить еще кое-что, – неловко заговорила Марта, когда молчание
стало невыносимым. – Э-э-э, несколько деликатный вопрос. Тебя переводят в другое
лечебное заведение. Оставаться здесь ты больше не можешь. Наверное, будет лучше
пожить с людьми, у которых такие же проблемы, как у тебя.
Безусловно, несовершеннолетняя с неясным прошлым, без денег и документов, не
подпадала под действие социальной страховки, и госпиталь больше не мог ее содержать
за свой счет. Бродяжку в любом случае пришлось бы отправить в благотворительное
заведение классом пониже, расположенное в пригороде. Если по-простому – в приют.
– Мне все равно, – безразлично ответила Тереза, не выказывая ни огорчения, ни
радости – ничего.
Марту внезапно охватила щемящая печаль. Она сама не могла понять, почему.
Возможно, потому, что она, против воли, слегка привязалась к странной пациентке.
Какими бы абсурдными ни казались заявления бродяжки с первого взгляда, за ними
скрывалась подкупающая искренность. Марте не раз приходилось выслушивать истории о
пришельцах с других планет или выходцах из пещер в центре Земли, о коварных