Д и р е к т о р. Я вам советую говорить с ним твердо и определенно. Или - или. Во-первых, вы ему скажите...
К л а в а (перебивая ее). Он сам должен мне все сказать.
Д и р е к т о р. Клавдия Васильевна, вы не знаете мужчин. А я, увы, знаю. Он вам первый ничего не скажет.
К л а в а. Скажет. Не может не сказать. Если у него есть хоть какое-нибудь чувство, должен сказать.
Д и р е к т о р. Сильно сомневаюсь.
К л а в а. Я вас очень прошу - идите. Мне сейчас очень трудно с вами разговаривать. Извините. Мне надо собраться.
Д и р е к т о р. Уверяю вас, что я не имела понятия, что вы ничего не знаете.
К л а в а. Ради бога, идите, идите себе!
Д и р е к т о р. Простите. Какая неприятность! И главное - где! Боже мой! В "Сыроежках"! Кошмарный случай! Ужасный день! (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ XX
К л а в а (одна). Прямо не верится. Прямо-таки не верится.
ЯВЛЕНИЕ XXI
Входит Костя.
К о с т я. Видишь, не утонул. Понюхай, как от меня сосновым экстрактом пахнет. Замечательно! Ну, Клавочка, теперь уже, надеюсь, нам никто не помешает. Как же ты, голубочка, без меня поживала? Рассказывай.
К л а в а. Подожди, Костя.
К о с т я. Восемнадцать месяцев ждал. Будет. Ну, Клавочка!!
К л а в а. Не надо.
К о с т я. Как же не надо, когда надо, Клавочка!
К л а в а. Костя, тебя ничего не беспокоит?
К о с т я. Нет. А что?
К л а в а. У тебя ничего не лежит на душе?
К о с т я. Как это - лежит на душе?
К л а в а. Какая-нибудь тяжесть, неприятность?
К о с т я. У меня?
К л а в а. Ну да. Ты от меня ничего не скрываешь?
К о с т я. Что же я от тебя могу скрывать, Клавдюшенька?
К л а в а. Костя, я тебя очень прошу отнестись к этому с полной серьезностью. Если у тебя что-нибудь есть, скажи мне. Скажи мне сам.
К о с т я. Клавонька, я не понимаю, что я тебе должен сказать.
К л а в а. Ты не понимаешь? Тебе нечего сказать?
К о с т я. Ей-богу, Клавдия, ты меня просто удивляешь.
К л а в а. Почему же ты стал красный?
К о с т я. Красный? Это, наверное, после ванны.
К л а в а. Нет, Костя, ванна тут ни при чем.
К о с т я. А что же?
К л а в а. Вот я и хочу, чтобы ты мне сказал - что.
К о с т я. Клава, не тяни из меня жилы. Что тебе надо? Говори прямо.
К л а в а. Слушай, Константин, ты любовью не играй. Шутить не надо. Мы с тобой не только, как говорится, супруги, не только муж и жена, мы прежде всего товарищи. Отнесемся друг к другу серьезно, по-товарищески. Не надо играть комедию. Мы не в театре.
К о с т я. Что такое? Что случилось?
К л а в а. И у тебя хватает совести спрашивать!
К о с т я. Что я сделал?
К л а в а. Ты ничего не сделал. Ты абсолютно ничего не сделал. С твоей точки зрения это, наверное, такой пустяк, о котором даже не стоит говорить.
К о с т я. Клава, перестань играть на моих нервах. Они и без того натянутые.
К л а в а. Я знаю, почему они натянутые.
К о с т я. Клавдия, замолчи! Даю тебе честное, благородное слово...
К л а в а. Оставьте при себе ваше честное, благородное слово. Оно мне не нужно. Не требуется.
К о с т я. Клава!
К л а в а. Константин Семенович, я вам больше не Клава. Я ожидала, что вы поступите честно, по-товарищески, правдиво и порядочно. К сожалению, я горько ошиблась. Вы, наверное, думали, что мне ничего не известно. Но вы заблуждаетесь. Я знаю.
К о с т я. Что ты знаешь?
К л а в а. Все. Спасибо, добрые люди открыли мне глаза на твое поведение, на твою черную душу. А еще считаешься передовой советский человек!
К о с т я. Что я сделал?
К л а в а. Ты скрыл от меня, что у тебя есть другая жена.
К о с т я. У меня? Другая жена?
К л а в а. Да, другая жена, Роза Еремеевна.
К о с т я. Какая Роза Еремеевна?
К л а в а. Перестань вилять. Противно. Недостойно. Ты обманул ее, и ты обманул меня. Теперь мне понятно все твое нервное поведение.
К о с т я. Это неправда!
К л а в а. Ах, неправда? Может быть, и дети тоже неправда?
К о с т я. Какие дети?
К л а в а. Твои дети, которых ты так грубо и бессердечно бросил на произвол судьбы. Молчи! Ну, хорошо, ты обманул двух женщин, пусть это лежит на твоей совести. Но ты бросил детей. Ты лишил их отца. За что же должны страдать детки? Ни в чем не повинные маленькие деточки? Ты подумал об этом? Молчи! Я так тебя ждала. Я тебя любила. Я так на тебя надеялась. Вот, я думала, хоть денек проведу с любимым человеком среди этих красивых пейзажей, в этом тихом, милом доме отдыха... И вместо этого такой обман, такой некрасивый случай... Но главное - деточки. Чем деточки виноваты?.. Маленькие деточки... (Вытирает слезы, плачет тихо.)
К о с т я. Клава, Клавдюшенька, клянусь тебе!
К л а в а. У тебя еще хватает совести давать клятвы!
К о с т я. Клава, слушай, можешь мне верить, можешь не верить, но клянусь тебе счастьем, что все это чистая неправда!
К л а в а. Ты клянешься счастьем? Ах, не надо красивых слов... (Идет к двери своей комнаты.)
К о с т я. Клава! (Хватает ее за руку.)
К л а в а. Не трогай меня.
К о с т я. Куда же ты?
К л а в а. К себе в комнату. Нам не о чем больше говорить.
К о с т я. Постой! Слышишь - клянусь тебе всем святым! Клянусь тебе жизнью! Ты же видишь, что здесь все время происходит какая-то ужасная ерунда. Клавочка, ну, посмотри мне в глаза! Ну, разве похоже, что я тебя обманываю? Ты же меня знаешь. Голубочка моя!
К л а в а. Ты клянешься?
К о с т я. Чем хочешь клянусь! Сердцем своим клянусь! Отцом, матерью клянусь. Пусть меня, если я вру, вот сейчас, на этом самом месте, громом убьет...
ЯВЛЕНИЕ XXII
Входит Роза Еремеевна.
Р о з а Е р е м е е в н а. Вы Клава Игнатюк?
К л а в а. Я.
Р о з а Е р е м е е в н а. Отдайте мне моего мужа!
К л а в а. Кто вы такая?
Р о з а Е р е м е е в н а. Роза Еремеевна.
К о с т я. Клава, клянусь...
К л а в а. Довольно, хватит.
Р о з а Е р е м е е в н а. Товарищ Клава Игнатюк, я все знаю. О, поверьте! О, поверьте! Вы молодая, вы красивая, вы известная. Понятно, что он увлекся вами и потерял голову. Я не обвиняю вас. Это так естественно. Но, товарищ Игнатюк, войдите в мое положение: вы видите, я плачу. Я прожила с ним всю жизнь. У нас дети - два мальчика школьного возраста и один дошкольник. Пожалейте нас. Я знаю, у вас золотое сердце. Отдайте мне моего мужа, отдайте детям их отца!.. (Становится на колени и плачет.)
К л а в а. Роза Еремеевна, ради бога... Что вы делаете? Не надо. Уверяю вас, что я ничего не знала. Он обманул меня так же, как и вас.
К о с т я. Клава, честное, благородное слово!..
К л а в а. Мне противно на вас смотреть.
Р о з а Е р е м е е в н а. Отдайте мне его! Отдайте мне его! Зачем он вам нужен? Вы себе найдете другого, гораздо лучше.
К л а в а. Вы правы, Роза Еремеевна. Возьмите его, вот он. Возьмите его.
Р о з а Е р е м е е в н а. Кого вы мне даете? Зачем мне этот молодой человек? Вы у меня взяли Зайцева. Отдайте мне Зайцева!
К л а в а. Здравствуйте. Я не знаю никакого Зайцева.
Р о з а Е р е м е е в н а. Вы не знаете Зайцева? Вы не знаете Зайцева? И вы думаете, что меня так легко обмануть? Ошибаетесь. Добрые люди открыли мне глаза. Я знаю все. Вы прячете Зайцева. Я уверена, что он отсиживается у вас в комнате.
К о с т я. У нее в комнате? Ах, вот оно что!
Р о з а Е р е м е е в н а. Да, да, у нее в комнате. Будьте уверены.
К л а в а. Клянусь...
К о с т я. Довольно!
Р о з а Е р е м е е в н а. Где ваша комната?
К л а в а. Уверяю вас, в моей комнате никого нет.
Р о з а Е р е м е е в н а. Я вас спрашиваю: где ваша комната?
К о с т я. Вот ее комната.
К л а в а. Это какая-то ошибка.
Р о з а Е р е м е е в н а. Нет, это не ошибка, это далеко не ошибка!
ЯВЛЕНИЕ XXIII
Входят Дудкина и Дудкин.
Д у д к и н а. Скажи спасибо, что я дозвонилась в домоуправление и они взломали дверь, выключили плитку и предотвратили пожар, а то бы все сгорело: Боровиковский, Маковский, Айвазовский, норковое полуманто и парчовые портьеры...