Сев на ближайшую лавку, Ханна открыла свой дневник и стала потихоньку царапать страницы ручкой. Заполнив пару строк она прикурила сигарету. Рук писать не осталось и пришлось сложить блокнот обратно в рюкзак, начав наслаждаться природой. С каждым новым клубом дыма ей казалось, что она становиться ближе с природой, что птичье пение становиться громче, гул веток сильнее и вот-вот и ей получиться разгадать новый язык и поговорить с гигантами, держащими своими корнями весь мир, но мимо прошла милая парочка, ему за двадцать и она явно не ушла от него далеко. Хотя возраст она никогда не умела определять.
Их вид, их воркование, побудило нашу героиню выбросить окурок и продолжить писать…
Долгое время она просидела на той лавке. Её внимание зависло на самой первой страничке, где она, по традиции вынесла цели на год и не беря во внимание первую: «Сделать социальную революцию, отменив понятие Общества!», она смогла вычеркнуть лишь пять из десяти реалистичных пунктов. Одним из выполненных было дожить до дня рождения, а втором — не поссориться с Риди.
— Какая я жалкая. — С тяжёлым вздохом сказала она. — Я год назад была куда амбициознее. Я старею.
Закрыв дневник она пошла вон из парка.
По пути Ханна заскочила в магазин и направилась прямо к дому человека, который уже больше десяти раз пытался дозвониться до неё, единственный человек пытающийся поздравить её и чьё поздравление наша героиня ждала всем сердцем.
Постучав в дверь, она одела улыбку, в ожидании встречи. Дверь отпёрлась и с проёма на Ханну начал смотреть худощавый, ростом на пару сантиметров выше нашей героини, а в ней и сейчас ростом не особо, а в шестнадцать лет было и то меньше, парень. С короткой причёской и кажется обиженной рожей.
— Привет. — Начал он первым.
Ханна в недоумении перевернула улыбку, свела брови ближе друг к другу и свернула губы, но потом овладела собой и вновь улыбнулась.
— Риди, улыбайся. Людям нет дела до твоих проблем! — Ханна часто в том возрасте это повторяла, не всегда уместно. — Я принесла Виски, дорогой.
— Дороговизна определяется не ценником, а тем, чем ты пожертвовал ради предмета. Не ты ли мне об этом говорила?
— Ладно-ладно. Ты прав. — Она завила руки за спину, скорчила виновное личико и начав втирать носок одной из ног в пол продолжила: — Признаю, я была не права что сбрасывала твои звонки. Но вернув время назад, я бы всё повторила. Я хотела провести начало этого дня одна, в парке.
— На утёсе?
— Нет. — Ханна вновь выпрямилась. — Я была в Западном.
Риди улыбнулся.
— Заходи.
Сквозь зелёные рулоны на окнах в комнату пробивался до жути приятный свет, только ради этого освещения Ханна могла бы приходить сюда каждый день. Она знала эту квартиру и сразу подметила одну, лежащую на самом видном месте, на столе, деталь — красный подарок, обёрнутый розовой лентой. Размером он был небольшим и Ханне сразу захотелось тронуть его, потрясти, открыть, но она сдержалась. Наша героиня подошла к нему и стала пристально смотреть в глубь, прожигая картон:
— Я же просила, без подарков. — Недовольно фыркнула она.
— Хан, ты любишь символизм. А подарок — символ внимания. Я не мог оставить тебя без него. Не волнуйся, там нет чего-то, что я бы мог купить в магазине.
— Я же просила, без подарков. — Повторила она.
Риди подошёл и стащил коробочку со стола.
— Ок, теперь его нет. Довольна?
Ханна улыбнулась и сделав небольшой реверанс села за стол, положив бутылку виски.
— Что это?
Риди сел напротив неё.
— Мне сегодня шестнадцать. — Ханна осмотрела кухню на предмет бокалов. — Думаю это повод для празднования. — Пока её собеседник доставал и мыл бокалы Ханна решила закурить, но как обычно не успела, Риди крикнул на неё. — Прости, — Искренне ответила она.
Ханна дождалась бокалов. Риди наполнил немного их и они опрокинули по рюмке.
— И как тебе? — Спросил он.
— Как виски. Я такой уже пила.
— А почему тогда принесла его, а не что-то другое?
— Подумала, что на свой День Рождения, — Она осеклась, чтобы разделить эти термины, — На своё шестнадцатилетие, я хочу именно его.
— Помнишь, как мы праздновали твои пятнадцать?
— Да, помню. Почему нас с того ресторана выгнали?
— Ты упорно хотела чтобы нам принесли вина, а они требовали твой паспорт. Хотя думаю во всём виновен твой характер.
— Я наверное слишком много пью. — Ханна подвинула свой бокал к бутылке. — Хотя, только по праздникам.