Здесь можно увидеть розовощёкого студента, который, начитавшись Булгакова вперемежку с Кафкой, вообразил, что теперь настал и его черед потрясти читающее человечество. А бок о бок с ним — седобородого и вполне лысого инженера, автора тридцати пяти рационализаторских предложений, искренне и всерьез полагающего, что литературу надлежит изобретать. Жеманная дева, специализирующаяся на назидательных сказках о цветочках, пчелках и говорящем ясном солнышке, тоже может здесь оказаться во всей своей красе… Это — кандидаты в действительные члены семинара. Они обычно не задерживаются. Чтобы задержаться в семинаре, хотя бы и в качестве кандидата, надо все-таки знать азы и разбираться в элементарных понятиях литературы.
Кандидат может стать действительным членом семинара, когда и если ему удалось написать вещь (рассказ, повесть, роман — несущественно), достойную того, чтобы весь семинар обсудил ее на своем специальном заседании. Это честь — получить право и возможность обсудить свое новое произведение на семинаре. Даже действительный член семинара не всегда удостаивается такой чести. Но если произведение того достойно, то задолго до заседания оно пускается по рукам и руководитель семинара назначает официального обвинителя, а сам обсуждаемый выбирает себе официального защитника, и, когда настанет, наконец, день, обвинитель тщательно проанализирует обсуждаемое произведение, (главным образом, с точки зрения его недостатков), а защитник сделает то же (но уже, главным образом, в плане достоинств), а все прочие участники заседания выскажутся, когда придет их черед, самым решительным образом, — так что автор узнает о своем произведении очень много интересного, полезного, хотя и не всегда приятного.
Главное назначение семинара — создать среду обитания для молодого автора. Среда обитания (или — что то же — психологический микроклимат, атмосфера творческого общения, область контактов с референтной группой) есть одно из двух необходимых, хотя и недостаточных, условий роста молодого писателя. Вторым необходимым условием является регулярная публикация лучшего из того, что он написал.
Так уж устроен молодой автор, что внутреннее ощущение творческого роста возникает у него лишь тогда, когда он осознает, что очередной опубликованный им рассказ лучше предыдущего. Заметьте, — именно опубликованный, а не просто написанный. Все рукописи, лежащие у него в столе, кажутся ему, в общем, на одно лицо, все они загадка, и никогда молодой автор не способен с определенностью сказать, удались они ему или нет. Опубликованная вещь — совсем иное дело. Она, конечно, своя, но уже как бы и чужая. На нее можно смотреть как на нечто постороннее — судить строго и нелицеприятно, критиковать, хвалить, обдумывать. Она отделилась от автора и начала жить своей особенной жизнью, она существует самостоятельно как некий промежуточный итог и в то же время как некое новое начало отсчета.
Если публикации возникают случайно и только время от времени, по капле в год, молодой автор теряет ориентировку. Он совсем уже перестает понимать, что из сделанного им хорошо, а что никуда не годится. Он топчется в кругу одних и тех же идей и образов; не в силах избавиться от них, он многократно переписывает одно и то же в тщетной попытке приспособиться к требованиям издателя. Он перестает расти, творческое начало в нем затормаживается. Вещи его постепенно теряют смелость, свежесть и самобытность, они неумолимо сползают к состоянию «ни у кого не украдено, но и не свое».
Разумеется, обсуждение новой рукописи коллегами не может полностью заменить публикацию — это эрзац, суррогат публикации и не более того. Но все же рукопись, которую прочли твои собратья по перу — и не просто прочли, а проанализировали, разобрали по косточкам, раздраконили, переворошили, изничтожили или подняли на щит, — такая рукопись обретает, без сомнения, определенную самостоятельность и отдельность от авторского сознания. Обсуждение — не публикация, это верно, но обсуждение — это как-никак ОПУБЛИКОВАНИЕ: рукопись становится достоянием публики, и при этом публики особенной, отборной, близкой по духу и авторитетной.
Поэтому обсуждение новых рукописей на семинаре — главная форма работы, главное содержание общения. На обсуждение выдвигаются, конечно, только наиболее интересные из новых работ, однако обмен рукописями между членами семинара происходит постоянно, и постоянно — уже в кулуарах семинара — происходит и обсуждение всего того, что написано. Среда обитания реагирует на каждую новую рукопись — иногда вяло, а иногда весьма бурно, и тогда страсти кипят, и если в спорах и не рождается истина (кто знает, что такое истина в литературе?), то уж новые идеи и замыслы рождаются обязательно. Молодое воображение обладает любопытными свойствами: вполне разумная критика вдруг порождает неразумный, дикий, но зато совершенно оригинальный замысел, а самое дурацкое и нелепое замечание наводит на блестящую мысль — все идет в дело, все на пользу, если есть талант и желание работать.