Я уставилась на него в недоумении. Что писать, на какой доске? Провизию я принесла, родных нашла — чего от меня еще-то надо? Писать… фу ты, у меня сегодня защита. А я как-то запамятовала…
Вскочив, я ринулась на поиски своих добровольных помощников — Игоря и коллеги. Обоих нигде не было. Зато под ногами упорно вертелись самые различные мои знакомые. Что они здесь делают? Наверное, пришли за меня поболеть…
— Пишите же! — зашипел на меня ученый секретарь. — Задерживать ученый совет ни в коем случае нельзя!
В панике я вцепилась в первых попавшихся мне под руку людей и потащила их к доске. Это оказались Даша, с которой мы вместе повышали квалификацию, и спаситель Леша. Я всучила им по листку с формулами и велела:
— Пишите справа и слева! А я буду писать в середине.
И молниеносно принялась строчить.
— Что это? — почти всхлипнула Даша таким душераздирающим голосом, что я невольно отвлеклась.
— Мой доклад, разумеется! Быстрее пиши!
— Я… я не могу! Там нет ни слова по-человечески! Я ничего не понимаю! Какое-то безумие!
— Тебе и не надо понимать. Надо переписывать. Считай, что это китайские иероглифы, и копируй.
— Ясно, — ответил Леша и приступил к работе. Судя по всему, он тоже был гуманитарием.
Вскоре доска покрылась странными знаками, в которых опытный читатель мог угадать математические формулы. А неопытных, надеюсь, в ученом совете нет. Так что все в порядке. Уже к концу нашей бурной деятельности заявились Игорь с коллегой и смущенно признались, что пребывали под лестницей, увлеченно обсуждая одну интересную алгебраическую проблему и временно забыв, где они находятся и зачем.
У меня не было ни сил, ни времени предъявлять им претензии. Ученый совет сидел на местах. Пора начинать. Скорее бы это кончилось, а на результат мне, кажется, глубоко плевать. Я ищу лишь свободы и покоя и хотела бы забыться и заснуть.
Вот Юсупов зачитывает мои документы. Личный листок по учету кадров… копия диплома… справка о сдаче кандидатского минимума… В этот момент Юсупов словно поперхнулся.
— Получены оценки… иностранный язык…
И снова — «кха-кха-кха». Да что это с ним? Никогда раньше подобного не наблюдалось. Впрочем, тем лучше. Пусть кашляет, а я пока посижу. А то к доске выходить мне что-то не хочется. Ну абсолютно нет настроения!
— Простите, — сдавленно хрипит шеф и подходит ко мне. Наверное, он ждет, что я побью его по спине. Считается, при кашле помогает. И я вежливо интересуюсь:
— Вас побить?
У него становится какой-то странный вид, и он яростно шепчет, низко наклоняясь к моему лицу:
— Какие у вас оценки? Ну!
— Язык и специальность — «пять», философия — «четыре», — немеющим языком сообщаю я, тут же осознав весь трагизм ситуации. Справки-то нет! А Юсупов возвращается на место и что-то бормочет. Как, слово предоставляется мне? Мне надо подниматься на ноги? А я справлюсь?
Справилась. Речь я, слава богу, знаю наизусть. Пора начинать. Я бы с радостью, но голос куда-то делся. Как нас учили на фонационном тренинге? В таких случаях требуется легкая разминка. Например, сложить ладони рупором и выкрикнуть: «Денежек нет — поколачивай плешь!» Я набрала в грудь побольше воздуха, однако, обозрев море обращенных ко мне лысин, тут же осеклась. Про плешь не стоит… лучше что-нибудь нейтральное… просто порычать… или пожужжать… или постонать… но в тот же миг я поймала на себе взгляд научного руководителя и поняла, что на жужжание времени уже нет. Если я тут же не заговорю, он прикончит меня на месте. И я выпалила:
— Многомерные полные поля впервые возникли из алгебраической геометрии…
Стоило начать, как остальной текст полился сам собой. Надеюсь, я уложусь в положенные пятнадцать минут? Меня уверяли, лучше что-то пропустить, чем выйти из графика. Впрочем, с этим вопросом проблем быть не должно. Студенты постоянно жалуются, что я читаю лекции слишком быстро. Я уж стараюсь как могу, просто вою, словно волк, лишь бы было подольше, а они все равно недовольны. Что мне им, петь, что ли? Я и так повторяю одно и то же по пять раз. Правда, меня терзает подозрение, что повторенную мною пять раз фразу они считают своим долгом и записать ровно пять раз, поэтому ничего и не успевают… боже, о чем я думаю? У меня ведь защита! А речь между тем плавно текла и благополучно подошла к концу. Тринадцать минут. Это правильно!
Я села. Итак, первый этап завершен. Далее я должна буду поблагодарить членов ученого совета. Говорят, это крайне важно. Только когда? После выступления оппонентов? Или рецензента? Или после общего обсуждения?