– Со стороны мистера Гардимана очень любезно хорошо говорить обо мне, – проговорила она с веселым коротким смехом. – Надеюсь, вы не ревнуете к нему, мистер Муди?
Муди не был расположен переносить необузданную веселость молодости и хорошего расположения духа.
– Я ненавижу всякого человека, который восхищается вами, – сказал он с порывистою страстностью, – кто бы он ни был!
Изабелла взглянула на своего обожателя с непритворным изумлением. Как не похож он на мистера Гардимана, который с начала до конца относился к ней, как к леди.
– Какой вы странный человек! – сказала она. – Вы не понимаете шутки. Поверьте, что я не желала оскорбить вас.
– Вы не оскорбляете меня, вы делаете хуже: вы делаете меня несчастным.
Изабелла начала бледнеть. Веселость сошла с ее лица, она серьезно посмотрела на Муди.
– Я не люблю, чтобы меня незаслуженно обвиняли, что я делаю других несчастными, – сказала она. – Лучше будет, если я уйду. Пустите меня, пожалуйста.
Сделав одну ошибку, оскорбив ее, Муди сделал другую, пытаясь примириться с нее. Под влиянием страха, что она действительно уйдет, он грубо взял ее за руку.
– Вы всегда стараетесь уходить от меня, – сказал он. – Желал бы я знать, как могу я сделаться приятным для вас, Изабелла.
– Я не позволяю вам называть меня Изабелла! – возразила она, делая усилие освободиться. – Пустите мою руку. Вы делаете мне больно.
Муди выпустил ее руку с коротким вздохом.
– Я не знаю, как обращаться с вами, – сказал он просто. – Пожалейте меня хоть немного.
Если б управляющий имел какое-нибудь понятие о женщинах (в такие юные годы), он никогда не обратился бы к ее жалости в таких прямых словах и в такую неудобную минуту.
– Пожалеть вас? – повторила она презрительно. – Это все, что вы имеете сказать мне, после того как повредили мне руку? Какой вы медведь!
Она пожала плечами и кокетливо заложила руки в карманы своего фартука. Вот как она жалела его! Его лицо становилось все бледнее и исказилось страданием.
– Ради Бога, не смейтесь надо всем, что я говорю! – воскликнул он. – Вы знаете, что я люблю вас всем сердцем и душой. Много раз я просил вас стать моею женой, и вы смеетесь надо мной, как если б это была шутка. Я не заслужил, чтобы со мной обращались так жестоко. Это сводит меня с ума – я не могу долее переносить этого!
Глаза Изабеллы были опущены в пол, она обводила кончиком своего изящного маленького башмачка линии узоров на ковре. Она также мало понимала то, что говорил Муди, как если б он говорил по-еврейски. Она была изумлена и смущена, слыша выражение страсти, которую бессознательно вызвала.
– Почему вы не можете говорить о чем-нибудь другом, – проговорила она. – Почему бы нам не быть друзьями? Простите меня, что я напоминаю об этом, – продолжала она, смотря на него с жестокою улыбкой, – но вы так стары, что могли бы быть моим отцом.
Голова Муди опустилась на грудь.
– Вы правы, – сказал он со смирением. – Но есть кое-что, что говорит в мою пользу. Другие люди моих лет бывали хорошими мужьями. Я посвятил бы всю мою жизнь, чтобы сделать вас счастливою. Я спешил бы исполнять малейшие ваши желания. Вы не должны считать мои года. Я не растратил свою молодость легкомысленною жизнью, я могу быть более верным и нежным мужем, чем многие молодые люди. Не может быть, чтобы сердце мое было соврешенно недостойно вас, если оно все принадлежит вам. Я вел такую одинокую несчастную жизнь, и вам так легко озарить ее. Вы добры ко всем, Изабелла. Скажите же, почему вы так жестки ко мне?
Голос его дрожал, когда он взывал к ней в этих простых словах. Наконец-то он избрал настоящий путь, чтобы тронуть ее. Она действительно пожалела его. Все, что было правдивого и нежного в ее натуре, начало выступать, принимая его сторону. К несчастию, он чувствовал слишком глубоко и слишком сильно, чтобы быть терпеливым и дать ей время. Он совершенно иначе понял ее молчание, превратно истолковал побуждение, заставившее ее отвернуться на мгновение, чтобы собраться с духом, прежде чем отвечать ему.
– А! – воскликнул он с горечью, тоже отворачиваясь. – У вас нет сердца!
Эти несправедливые слова вызвали в ней злобное чувство. В эту минуту они задели ее за живое.
– Вам лучше знать, – сказала она. – Я не сомневаюсь, что вы правы. Но помните одно, что хотя у меня и нет сердца, но я никогда не поощряла вас, мистер Муди. Я всегда говорила, что могу быть только вашим другом. Попомните это, пожалуйста, на будущее время. Я не сомневаюсь, что найдется много прекрасных женщин, которые будут рады выйти за вас замуж. Прощайте. Миледи будет удивляться, что сталось со мной. Будьте так добры, позвольте мне пройти.