Но напрасно он долго сидел в учительской после уроков, ожидая своих гавриков. Никто так и не пришёл и не сдал ни денег на обеды, ни списка.
«До чего же они у меня разболтанные и несобранные… — с горечью подумал Пётр Брониславович. — Ничего поручить нельзя. Плохо, наверно, я их воспитываю… Надо в понедельник не забыть и обязательно разгон им устроить.»
Но он всё-таки забыл. С понедельника школу на практику пришли студентки — будущие учительницы по разным предметам. В этом году их принесло как-то особенно рано, но руководство педагогического института объяснило, зачем так делается — чтобы всем студенткам в течение года практики хватило. Причём практики в разных классах — и в младших, и в средних, и в старших. Чтобы они с разными возрастными категориями учеников умели работать.
Не сказать, чтобы все студентки-практикантки были очень красивые и замечательные, но та, которая досталась седьмому «В», чем-то заинтересовала Петра Брониславовича. Вернее, так он для себя решил. Преподавала практикантка Светлана Юрьевна историю, детей очень любила, чем те немедленно и начали пользоваться.
Когда за уроками Светланы Юрьевны следила строгая комиссия, все сидели примерно, и Пётр Брониславович улыбался с последней парты. Когда же, наконец, и стационарная учительница истории, и преподаватели самой практикантки перестали бывать на уроках, наглые дети начали вести себя, как на вокзале.
Вокзал каждому представлялся по-своему, а потому мальчики действовали как террористы и однажды даже взорвали что-то дымное. Собирались взорвать ещё — однако внезапное появление Петра Брониславовича всё сорвало.
Всю эту неделю седьмой «В» не посещал обеды в столовой. Особенно никто не расстраивался по этому поводу. Тем более, что по четвергам в столовой пекли вкусные пирожки. С самого утра по школе витал сладостный запах пирожков с повидлом, дети принюхивались и замирали в предвкушении… После третьего урока пирожки начинали продавать. В столовой возле окошка раздачи выстраивалась обычно длинная очередь. И все ученики, от мала до велика, бились за жизнь в этой очереди.
Седьмой «В» ничем от других не отличался. Едва по школе поплыл прелестный пирожковый дух, ребята навострили лыжи в столовую и едва дождались окончания урока.
Но в очереди снова выяснилось, что у многих из карманов и сумок пропали деньги. Не у всех, но пропали — как корова языком слизнула.
— Да что же это такое! — возмущался громогласный Костик Шибай. — Что за свинство!
— Какой гад это делает? — кричал расстроенный Владик Федюшов.
— Я пирожок так хотел скушать… — лепетал, рассеянно приглаживая чубчик, Антоша Мыльченко.
— Ишь, Гуманоид, чего захотел — пирожок! — зло бросила Даша Спиридонова, выворачивая свои карманы в поисках пропавшей денежной купюры, на которую возлагала большие надежды. О чём и сообщила своим одноклассникам. — А нету тебе пирожков! Дулю тебе…
Лишь несколько ребят из седьмого «В» купили себе пирожков, остальные печально побрели прочь из столовой.
На большой перемене грустно слоняющимся по коридорам ученикам седьмого «В» бросилась в глаза наглая новенькая, которая в одиночестве сидела на подоконнике и основательно подкреплялась — ела бутерброды в ярких бумажных обёртках, запивала их газировкой из большого фирменного стакана с крышкой и трубочкой. Недавно в городе открылся новый ресторан быстрого питания под названием «Колокольчик», так что было понятно, что вся еда Балованцевой именно оттуда.
— Ишь, накупила… — вздохнули голодные девчонки и мальчишки из седьмого «В», проходя мимо своей новенькой.
— Её-то не обокрали, видимо… — проворчал Владик Федюшов.
— Да уж, видно, при деньгах осталась. — подхватили одноклассники.
Новенькая заметила, что на неё пристально смотрят, вскочила, собираясь кому-нибудь тоже предложить своих бутербродов. Но натолкнулась на несколько неприязненных взглядов и, не став выяснять отношений, села на место.
Пётр Брониславович стал регулярно появляться в своём классе на уроках истории. Так произошло и на этот раз — за минуту до звонка Пётр Брониславович оказался в кабинете и уселся за последнюю парту ряда у стены.
— Посижу, за порядком погляжу. — прокомментировал он практикантке свой визит. — А то они, бывает, шалят.
Все, конечно, перестали шалить. Будущая учительница продолжила опрос заданного на дом параграфа, и поневоле некоторым пришлось уткнуться в книжки.