— Что? О чем ты? — я так замкнулся на своих планах по отношению к его матери, что совсем забыл про ребенка.
— Ты ее обнял, да? — с умным видом продолжал допрашивать меня Ник, его глазки так и блестели лукавством.
— Почему ты так подумал? — спросил я мальца, надеясь, что он не видел того, что произошло между нами тем вечером. Только этого мне не хватало.
— Ну она же согласилась поехать, — лаконично выдал малыш.
— Логично, — выдохнул с облегчением.
— Но она может на тебя разозлиться, — продолжил малой, смотря в окно.
— С чего бы это? Она что-то сказала? — насторожился я.
Если уж она собралась что-то сделать, то лучше об этом узнать заранее. Предупрежден — значит вооружен.
— Мама не любит секреты. У тебя ведь есть секрет, — не спрашивал, утверждал. Этот малыш не так прост, как могло показаться на первый взгляд.
— Какой секрет? — сделал я удивленные глаза.
— Не знаю. Ты мне еще не рассказал, — хитро сощурил он свои глазки. Ну как тут не рассмеяться!
Мне определенно нравился этот парень.
— Мы же друзья. А друзья делятся секретами, — выдал он, не дождавшись от меня ответа. Терпение его конек, ну и не мой, так что винить его уж точно не мне.
— Ты прав. Но если я тебе скажу свой, то и ты должен рассказать мне какой-нибудь секрет, — пацан подумал и кивнул. Я уже открыл было рот, чтобы выложить ему правду, как в голову закралось подозрение. — Только смотри, мой секрет касается твоей мамы, и твой тоже должен быть про нее же, хорошо?
– Но у меня нет такого секрета, — по его моське был виден трудный мыслительный процесс. — А давай ты расскажешь мне свой секрет сейчас, а я тебе — когда он у меня будет, — для убедительности он еще и закивал. Пусть хоть так.
— Хорошо, но если секрета не будет, то ты ответишь мне на три вопроса.
— Два, — растопырил он два пальчика перед моим носом. Вот же ж хитрюга!
— Ладно, два. — Наклонился ближе к нему и прошептал: — Я не сказал твоей маме, что мои родители живут далеко и нам придется пробыть там все выходные.
— Мы останемся на ночь? Ура! — завопил он так громко, что я чуть не оглох.
— Тише, тише. — Убедился, что Миры еще нет на горизонте. — А то ведь твоя мама может услышать, и это уже не будет секретом.
— Тш-ш! — зашипел Ник, приложив пальчик к губам, тихо хихикая.
Едва волнение Ника улеглось, дверь машины открылась.
— Смотри, что я тут нашла, — воскликнула Мира, сев на свое место и протягивая небольшую коробку на заднее сиденье, откуда тут же послышались новые вопли радости.
— Световой меч Мейса Винду! — воскликнул Ник.
Она смотрела на него с улыбкой, а я смотрел на нее и понимал, что безумно ее хочу. До боли! Ее всю! Я хочу смотреть на ее сияющие от радости глаза вечно.
Откуда взялось это слово в моих мыслях? Увидев ее настороженный взгляд, понял: хочу видеть ее лицо, обращенное ко мне, только счастливым. Ну, еще мечтательным, жаждущим и полным желания, и никак иначе!
— Что-то случилось? — тихо спросила она, чтобы только я услышал, но, уже зная мелкого, ответил не понижая голоса.
— Да вот не могу вспомнить, где слышал это имя.
— «Звездные войны», — воскликнули они в один голос. Мы переглянулись и взорвались смехом, уже втроём.
— Точно! «Звездные войны».
— Обычно только у злодеев самые крутые мечи. Единственный из джедаев, у кого был крутой меч, — Мейс Винду. Он был фиолетовый, и его легко заметить во время боя. Он один такой, — мальчуган поразил меня своей осведомленностью. Иногда он приводил меня в изумление тем, что говорил не как пятилетний ребенок. Не то что бы мне часто приходилось общаться с детьми его возраста или любыми другими детьми, просто разве они не должны быть немного глупее или менее осведомленными? — Теперь остался только меч Кайло Рена, — мечтательно произнес Ник. Я видел в зеркало заднего вида, как он поглаживает фиолетовый пластик джедаевского меча.
— Он собирает эти мечи, — пояснила Нимфа.
— И у меня теперь все есть, кроме меча Кайло Рена, — похвастался малой. Он еще некоторое время играл, рассматривая свой новоявленный трофей, но, видать, дорога и жара сделали свое дело, и он незаметно для нас уснул.
— Уснул, — сказала она тихо.
— Устал, наверное.
— Думаю, нам нужно поговорить.
— Я согласен. Я все хотел рассказать о том, что выяснил насчет Маркуса.
— Что?
— Я за этим приезжал тем вечером, но разговор не сложился.
— И что вы узнали?
— Что бы это ни было, оно случилось во время поездки в Сидней.
— Но тогда с ним все было в порядке. Он вернулся веселым, странности стали происходить позже.
— Ты уверена?
— Я не могу поручиться, когда он изменился, но кажется, что да. Хотя… наверное, вы правы. Я могла заметить изменения не сразу, — выдала она задумчиво.