— Чаюете? — голос отца отвлек меня от мыслей.
— Тебе налить? — спросила мама, но тот отказался и сел на ее место, в то время как она, встав, начала собирать чашки.
— Мам я приберу, — прервал я ее, обняв за плечи. — Спокойной ночи.
— Она очень милая, — сказала она мне так, чтобы услышал только я, и, даже не посмотрев в сторону отца, оставила нас одних.
— Я что-то проп… — он не договорил, когда его взгляд споткнулся о пирог на столе. Он почесал затылок и устало выдохнул: — Кажется, я попал.
— Ты избежишь ночёвки на диване, только если сможешь растопить ее сердце, — усмехнулся я на выражение его лица. — У меня в машине ее любимые цветы и подарок. Забыл их подарить, ну, так уж и быть, отдам их тебе.
— Не делай вид, что это не ты меня подставил, — зашипел отец. — Небось, стал канючить у нее сладкое.
— Ты же знаешь, что тебе нельзя, зачем тогда подъедаешь? — я пытался сдержать смех. — Не могу поверить, что ты так глупо попался, — смеялся я почти в голос.
— Тише ты! Ну не удержался я, — пробурчал он в ответ, и я увидел, как заалели у него щеки. — После того как этот противный доктор Макгриф, называющий себя моим другом, сказал, что я могу заболеть диабетом, твоя мама совсем с ума сошла. — Вытерев пот со лба, он продолжил: — Она убрала из дома все сладкое и даже сахар по ложкам отсчитывает, а выпечку готовит только к вашему приезду. Что прикажешь делать?
— Он ведь и правда твой друг. И он хотел как лучше, — не смог сдержатся я от того, чтобы его не поддеть.
— Злодей он, а не друг, — глаза у папы засверкали, он забавлялся нашим разговором так же, как и я. С минуту мы смотрели друг другу в глаза, ожидая, кто не выдержит первым. Зажимая рот руками, мы оба от души рассмеялись. Мы пытались быть потише, но, зная маму, не сомневались: она точно все прекрасно слышала. В конце концов мы еле отдышались.
— Как у вас тут все? — спросил я его, налив ему чая. — Собирался приехать помочь, но…
— Знаю, — ответил отец, отхлебнув и поморщившись, отставил чашку обратно. Забыл, что он этот чай без сахара не любит. — Маркус. — он грустно вздохнул. Кажется, о том, что что-то стряслось с Маркусом, он уже в курсе. Лишь бы не спросил меня об этом. — Как дела в агентстве? Знаю, что ты там бываешь, — усмехнулся он себе под нос. — Хотя теперь понимаю, что бывал ты там не совсем по тем причинам, что я предполагал, — поддел он меня, ухмыляясь.
— Вы с мамой сговорились, что ли? — закатил я глаза.
— А что, она уже взяла тебя в оборот? — уставился он на меня, как будто не знает, что за птичка его женушка.
— Просто неправильные выводы, — не захотел я вдаваться в подробности, не хватало еще, чтобы и отец ее поддержал, а он именно так и сделает, по глазам же вижу.
— Такие уж и неправильные? — только не это, нужно сменить тему.
— Отвечаю на твой вопрос об агентстве. Все не так плохо, как я предполагал. Конечно, не так, как с тобой, но Маркус справляется и весьма недурно, — улыбнулся я и шёпотом добавил: — Только ему не говори.
— А предполагал ты, надо полагать, самое худшее, — ухмыльнулся он. — Я знал, что он справится. И что, если что, ты будешь рядом. Правда, по другой причине, — поддел он снова, показывая, что заметил мои маневры. — Но этой причине я рад даже больше. Пройдоха, — пожурил он меня. — Как твоя работа? Продвигается?
— Были неожиданные проблемы с банком, но мы все утрясли. А так я доволен, результаты за последний год меня радуют.
— Скинь на почту, хоть глазком гляну. А что за проблемы с банком? Опять Майло артачился? Он еще тот скряга.
— Артачился он недолго. Как получил доказательство того, что мне одобрили Нельсоны, тут же другую песню запел, — сказал я, зная, что отец все поймет правильно.
— И что ты? Спустил ему это с рук? — спросил он удивлённо.
— Ну-у, — протянул я, — ты же меня знаешь. Такие условия он вряд ли кому-то еще предлагал, — усмехнулся я, вспоминая лицо местного банкира в момент подписания договора. Они были знакомы с отцом еще со студенческих лет, и отец в свое время выделил тому деньги для основания банка.
— Да уж! Хотел бы я увидеть его лицо, когда ты припер его к стенке, да еще и без моей поддержки, — захохотал отец.
— Тебе точно понравилось бы.
На мои слова отец усмехнулся и, откинувшись в кресле, поинтересовался:
— Ты встречался с Дженни? Как она? — он всегда становился серьезным, когда речь заходила о сестре.
— У нее все хорошо. Мы обедаем вместе дважды в неделю. Я слежу за ней, но ненавязчиво, — отчитался я, зная, что они с мамой о ней беспокоятся еще больше, чем о нас с братом. Еще бы — младшенькая, да еще и девочка.
— Моя малышка выросла и стала серьезной и независимой женщиной. Даже на выходные не может приехать, так закопалась в работу. Мать переживает, — сказал он с грустью.
— Она хочет, чтобы ты ею гордился, — попытался я объяснить ему позицию Дженни, хоть и не совсем ее поддерживал.
— Я горжусь ею, — он стал серьезным. — Вами всеми. Мне достаточно того, что вы есть.
Ему не было нужды это говорить, мы всегда это чувствовали.
— Я знаю, пап, и они это тоже знают. Просто дай ей немного времени, и не переживайте за нее, она умная девочка. Тем более и мы с Маркусом рядом.
Я тут же пожалел, что вспомнил брата, и уже приготовился к неминуемому вопросу, когда мы услышали голос мамы, зовущий отца.
— Так где ты сказал там твой веник? — отец тут же встал. — И что там за подарок? — я не смог удержаться и, смеясь, кинул ему ключи от машины.
— Они в багажнике, в коробке. Цветы и платье, которое ей понравилось, когда она с Дженни по магазинам ходила.
— Так ты подготовился. Знал, что накосячишь? — усмехаясь, он поспешил в сторону гаража.
— Знал, что ты накосячишь, — прокричал я шепотом ему вслед.
Мои родители любили друг друга, и мы выросли, окруженные этой любовью. Они часто друг над другом смеялись и нас учили смотреть на жизнь с позитивом. И даже ссоры у них проходили весело и с огоньком.
— Так, я на боковую, увидимся утром, — он нес огромную коробку, которую я прихватил по совету Дженни. Нужно будет отблагодарить ее, когда встретимся снова. Иногда эта мелочь меня пугала своей прозорливостью. Вся в маму! Бросив мне обратно ключи: — Спокойной ночи, сын, — подмигнул мне и, перехватив поудобнее коробку, ушел.
Мои мысли крутились вокруг сестры. Хоть я и сказал отцу, что обедаю с ней каждую неделю, последнее время она находила разные причины не приходить на наши встречи. Она каждый день звонила по телефону, и я был спокоен, но после разговора с отцом решил, что, как только вернусь в город, наведаюсь к ней в офис. Она это ненавидит, но делать нечего: если она и в этот раз не придет обедать, придется идти.