— Пока женщины на этом поле валки переворачивать будут, мы на том вешала поставим. Потом все вместе складывать возьмемся, — распорядился хозяин. Затем, широко шагая, повел мужиков к месту бывшего сада Лиетауниека. Скошенный вчера клевер там уже сильно подвял и опал. Не так, как здесь, где стояла Анна. Тут валки напоминали поднятую пароконным плугом дернину.
— Потуже подпояшьтесь, а то как бы грыжу не схватили! — Бойкая Геле сдвинула с головы косынку, потерла руки и с силой ткнула грабли под скошенный клевер.
— С ума спятила! Грабли сломаешь, если такой ворох поднимешь, — прошипела Моника, хоть и сама поддела ничуть не меньше, за ней встали обе девчонки и последней — Анна. Чтобы видеть, как работают остальные. В тюрьме она приучилась быть осмотрительной, не горячиться.
Подзавядший клевер тяжел. Переворошив полвалка, Анна выпрямилась, расстегнула кофточку и вытерла на лбу и шее капли пота. Трудно… А шедшие впереди девчонки-подростки держались как ни в чем не бывало. Даже не раскраснелись как следует. Привычные.
Надо взять себя в руки… О том, как она поработала в первый день, быстро узнают и знакомые, и чужие. Окажется, что она хилая и слабая, никто ее на работу не возьмет. А надо спешно искать работу, хотя Петерис и уговаривал отдохнуть. Да, должно быть, те, впереди, приноровились проворно ворочать тяжелые валы. Вот та же белобрысенькая, что за Моникой идет, играючи переворачивает клевер. А она, по крайней мере, лет на пять моложе Анны.
Перевернув пятый ряд, Анна почувствовала себя так, словно ее пропустили через жернова: руки, плечи, спина и грудь ныли, на висках и шее пульсировали набухшие жилы. Пот лился градом. Удивительно, откуда в ее тощем теле оказалось столько едкой влаги…
Но не так-то легко, как это показалось Анне вначале, было и остальным. Перевернув один вал, они останавливались и уже не спешили браться за следующий.
— Напиться бы. Язык к нёбу присох, — сказала Геле. — Где тут вода?
— Разве этот жмот даст ведро? — Зло сверкнула глазами в сторону Сперкая одна из беловолосеньких. — Боится, рабочие много пить будут и меньше работать. Про каменщиков, что хлев ему ставили, он на всю волость раззвонил: вырыли яму и по очереди ходили туда по нужде, обкрадывали его. Этим двум старичкам из местечка по сей день не уплатил.
— Ну и черт! — пробурчала Геле. Сделала несколько шагов в сторону ставивших вешала и, приложив ко рту ладони, звонко прокричала: — Хозяин! Нам хочется пить! Мы пошли на двор за водой. Да, да, сами, — добавила она, когда Сперкай начал бормотать: «Что? Не слышу!» — Пошли, Аня! А вы тут посидите пока, передохните.
«Не слышу»… Видала каков, — возмущалась Геле. — Чего не хочет, того не слышит. А шепни ему, что у тебя лат в ладони, за полверсты услышит и прибежит взять.
— А что, твои ему тоже должны?
— А как же… — сплюнула Геле. — А то я ради его красивых глаз в самую жатву спину на него гну. Старики вексель подписали, так он теперь у нас как камень на шее. Настоящий чулис! И не только, когда дело денег касается. Сперкай и в айзсарги вступить собирается. Таким шалым, как Антон Гайгалниек, он, может, и не станет, но когда ружье в руках… Ну, как ты сейчас, после всего, что было? — Но Геле тут же сообразила, что нельзя быть навязчивой. — Говорят, те, что долго сидели, грудью болеют.
— У меня как будто обошлось. Отощала только да сил маловато.
— Это видно… Крепко тебе досталось… Ну ты еще в детстве горячая была. Глянь, хозяйка уже догадалась, зачем идем. С ведром навстречу выбежала. Они с хозяином из одного теста сделаны. Смотри, какие мы с тобой, Аннушка, недогадливые, — уже громко сказала она. — Видишь, хозяйка и сама знает, что работникам надо. Не такая у нее забывчивая голова, как у нас, бедняков. Вода уже тут как тут. Спасибо, хозяйка, спасибо за доброе сердце, а теперь мы уж сами… Тебе и так делов хватает, и полдник нам еще сготовить надо…
Язык у Геле подвешен хорошо. Только она о полднике заговорила, как хозяйку точно ветром сдуло. Теперь Анна с Геле могли спокойно присесть на краю канавы, освежиться водой, порассуждать о том, который теперь мог бы быть час.
— Да уж, да! — бросила Геле Сперкаю, который, размахивая руками, шел к ним. — Сам виноват, что загодя о воде не позаботился. Лучше сказал бы, где ведро спрятать, а то на солнце вода согреется. А от тепленькой водички еще пуще пить охота.
Какое-то время Сперкай работал вместе с женщинами, переворачивающими валки. Зло шнырял острыми глазами. Женщинам пришлось бы здорово налегать, чтобы не отстать от хозяина. Но Анна заметила, что они нарочно стараются не успевать за хозяином. Работают сосредоточенно, но известный разрыв между собою и хозяином соблюдают.