— А в двадцать восьмом году, в январе, мы добровольно отдали министерские портфели левого правительства, хоть народ и проголосовал «за»! — раздалась реплика из другого конца зала.
— Из правительства мы вышли потому, что накануне выборов в сейм партии было невыгодно состоять в правительстве, — авторитетно объяснил Циелен.
— Зато мы теперь нажили собственную оппозицию. Нам на шею сел Петерис Кикут! — не унимался бросивший недавнюю реплику.
— По этому вопросу выступит товарищ Тифенталь. — Циелен, недовольный, уперся кулаками в стол. — Итак, государственная монополия — самый последовательный демократизм. — И он перешел к проблеме, которую сам и все правое крыло партии считали главной специальностью заслуженного политика Феликса Циелена, — к государственной внешней политике Латвии: — А теперь: как обстоит дело с внешней политикой Латвии? Той Латвии, в сторельсовую столицу которой поезда с запада приходят по узкой колее, а с востока — по широкой, русской. Отвечает ли внешняя государственная политика жизненным интересам Латвии? Не отвечает! — Оратор закинул голову, только золото очков сверкнуло. — Географически государство Латвия расположено в воротах, ведущих с запада на восток… — Циелен уже в который раз принялся излагать теорию гибкой международной политики Латвии.
Интерес Андриса Пилана к оратору ослаб. Он сунул руку в карман, за часами, и коснулся бумажки. «Письмо…» Опять его бросило в жар, опять стали терзать тревожные мысли. Как добиться ясности, правды?
Он, должно быть, слишком задумался, потому что его ткнул в бок Роман — слушай, мол.
Циелен уже подходил к концу и говорил о благородных особенностях демократии.
— Демократия обеспечивает равенство граждан. Демократия способна смягчить эксплуатацию одного класса другим, обеспечить гражданам определенный жизненный уровень…
Затем говорил Тифенталь. Поэт и директор банка начал солидно, как академический лектор, хоть и в его речи ничего академического не было.
— Своей газетой «Основной класс» Петерис Кикут вредит интересам рабочих — поносит руководителей партии социал-демократов. Кикутовская программа ни на йоту не отличается от коммунистической. В чем заключается главный пункт его программы? В конфискации собственности руководителей партии социал-демократов. Оппозиционеры, как и коммунисты, стремятся расколоть силы рабочих, отнять у нашей славной партии голоса избирателей, которые, в конце концов, достанутся буржуям. Чем хуже, тем лучше — вот в чем заключается платформа товарищей слева. Мы все должны осознать это и открыто высказать на предвыборных собраниях.
— Но наши агитаторы благоговеют и перед кикутовцами, и перед коммунистами, — отрубил Бруно Калнынь. — Хуже того, некоторые агитаторы видят, что на местах, в организациях, орудуют сомнительные типы, а ничего не делают, чтобы покончить с этим. Получены, например, сигналы, что в Стирненах засели агенты Москвы, а член нашей партии, выступавший там на собрании, даже не удосужился предупредить об этом руководящие органы.
— Кто из пропагандистов был последним в Стирненах? — Бастьян как бы вытянулся, стал выше.