— Про что? Речку? А что это? — притворился он. В мыслях же пролетело: «Эти предатели всё донесли. Больше не буду с ними общаться».
— Про что ты ещё помнишь?
— Ни про что! — ответил он.
«Главное, больше ни о чем не проболтаться. Не переживай, мамочка, я тебя не сдам!» — вновь подумал он.
— Мама Света тебе всё рассказала?
— Нет! Ничего она мне не говорила! Мама тут не причём!
«Надеюсь, они не заберут меня от мамы! Я не хочу расставаться с ней» — думал Костя, смотря на жрицу злыми глазами.
— Будешь чай? — спросила старуха. Она встала, подошла к столу.
— Нет, спасибо! — ответил Костя, и, вспомнив слова Светы, подумал что чай, как и нутар, может быть заколдованным.
— Не заколдованный он. Обычный чай! Попробуй.
Старуха, налив чай, протянула Костя кружку. Тот, растерянный, с дрожащими от страха руками, взял её.
— Вы что читаете мои мысли? — сообразил Костя, мысленно продолжим: «как баба Аглая».
— Значит, ты с ней встречался. Теперь понятно, почему не действует нутар.
«Точно читает!»
Старуха рассмеялась.
— Ты знаешь, что это не твой мир? Учти — врать бессмысленно, я же узнаю правду.
— Знаю…
Взяв чай, жрица села на кресло.
— А ты знаешь, зачем вас привели в эту деревню?
— Для обряда, — опустив глаза, честно отвечал он.
— А что за обряд?
— Не знаю. Наверное, что бы никто не умирал.
Старуха пригубила чай.
— Пей, он не горячий, — сказала она.
Костя с опаской отхлебнул.
— Та не бойся ты! Это обычный чай.
Сделав ещё глоток, Костя осмотрелся. За ним стояла печь, возле которой сушились грибы. У дальней стены стояли шкафы с книгами, банками, графинами с разноцветными зельями. На полу лежала шкура животного.
— Хочешь вернуться домой?
— Конечно! Я же не покушал!
«А ещё там Анжела…» — краснея, снова подумал он. Старуха посмотрела рядом с Костей.
— Покажи нить, — сказала она в пустоту. — Какая толстая. Хорошая нить. Никогда таких не было. Возвращайся назад.
Старуха сделала еще глоток.
— Сколько дней ты не пьешь нутар?
«Откуда она узнала?» — промелькнула в мыслях.
— Нутар делает нить жизни тонкой и слабой. Сколько не пьешь?
— Три дня.
— Уже вспомнил настоящих родителей?
— Да, — едва слышно ответил он.
— Хочешь вернуться в свой мир?
— Нет! Не хочу. Хочу быть тут… с мамой, играть с Анжелой и другими. Мне здесь нравится!
Жрица задумалась, и, вновь выпив чаю, ответила.
— Ладно, возвращайся к маме Свете. И, — встав, старуха взяла со стола лист бумаги и протянула Косте, — передай ей мое послание.
Костя взял, повернул, внимательно осмотрев листок со всех сторон.
— Он пустой!
— Для тебя он пустой, а она увидит.
Разочарованный и одновременно счастливый, Костя помчался домой.
«Не такая она и злая, как мама рассказывала» — думал он.
— Первый, — позвала жрица, когда мальчишка покинул дом.
С потолка, опускаясь по стене, слезло черное существо. То, которое Костя видел вчера.
— Теперь ты отвечаешь за него! Продолжай следить. И всё докладывай мне. С такой нитью я смогу вернуть себе молодость! — радовалась она.
— 17-
Когда забрали Костю, Светлана, словно ничего не произошло, накормила гостей и провела их, а вернувшись в дом, разрыдалась. Мир Светланы рухнул. Она больше не видела смысла жизни, и, вспомнив про цветок у ручья, не задумываясь ни на мгновенье, выскочила со двора и помчалась к туману. Костя видел её, позвал, но она, не услышав, скрылась в тумане.
Костя хотел догнать мать, но его окликнула Анжелика и они пошли на поляну, где друзья играли с мячом.
— Предатели! — буркнул Костя, увидев Сашку и Пашку. Он рассказал им всё, что произошло. Те наперебой оправдывались. Они уверяли, что никому, кроме матери, ничего не говорили. И что, больше, никому ничего не расскажут. Дети помирились и начали играть в салки. Вдруг Сашка и Пашка упали на землю, схватились за правое плечо.
— Нет, тетя Света, нет! — кричали они, корчась от боли. На глазах появились слезы.
— Он разорвал её, — под нос пробурчал Сашка.
— Ага, — ответил Пашка.
— Дура! Зачем она пошла туда? — не сдерживая слез, проговорил Сашка.
— Что же теперь будет с дядей Сережей? — вырвалось у Пашки.
Костя смотрел на них, ничего не понимая, и, одновременно понимая, что что-то случилось с мамой. Молча, не сказав ни слова, он помчался домой.
— 18-