Яннике озадаченно смотрит сквозь прозрачную воду, на маленькие камешки, отливающие сотнями оттенков на солнце, на крохотные тени – то ли силуэты неподвижных рыбок, то ли затонувшие палочки.
- Сунешь палец, и его затянет в пропасть, из которой уже не выбраться. Там темно, холодно и одиноко... И никто не придет тебе на помощь.
Ли просится вниз, и я ставлю его на землю. Яннике тут же испуганно берет его за руку, зная, как он любит мочить ладошки в воде.
Она отвлекает его, показывая маленькую норку среди корней, и отводит в сторону. Я могла бы рассказать еще одну историю - о том, что не стоит рисковать пальцами, засовывая их в чужие норы, но вместо этого иду вдоль ручья, повинуясь непонятному инстинкту. Вода скользит вниз по склону с тихим журчаньем, поблескивая в зеленом полумраке, царящем под деревьями.
И тут я вижу глубокий овраг, с высоты холма кажущийся бездонным. Он весь зарос колючим терновником, и при виде обнажившихся игл я почти чувствую, как они протыкают мне кожу. Там темно, солнечные лучи почти не проникают сквозь клубок ощетинившихся зарослей. Мне кажется, что снизу раздается едва уловимый, скребущийся шорох тысячи лапок...
- Что здесь?
Я вздрагиваю, когда слышу голос Яннике у себя за спиной.
Резко оборачиваюсь, беру ее и Ли за руку и тяну в противоположную сторону.
- Пойдемте обратно, я от вас устала.
Я поторапливаю их на пути домой, и вскоре овраг остается далеко позади. Но я никак не могу забыть о нем. Шаг за шагом я беспрестанно думаю о том, насколько легко было оступиться и полететь вниз, прямо в бездну...
4. САМУЭЛЬ
Яннике вздыхает и подпирает щеки кулаками.
- Терпеть не могу математику. Мы только начали, а я уже устала, - вздыхает она.
- Я могу объяснить тебе заново, ты просто не слушаешь меня, - терпеливо говорит Мируна. – С чего ты вдруг взяла ни с того, ни с сего, что не любишь математику?
Яннике молчит. Но мне кажется, что она вот-вот добавит что-то еще, поэтому я продолжаю слушать, стоя за дверью.
- Мне больше нравится учиться в школе, а не на дому, - наконец бормочет Яннике. – Там не так скучно...
Мируна вздыхает и на этот раз ничего не отвечает. Яннике тут же поспешно добавляет:
- Но ты мне нравишься гораздо больше, чем миссис Хатсон. Правда.
Яннике широко раскрывает рот, чтобы объяснить, чем именно ей так нравится Мируна, но в этот миг я появляюсь в дверях, и она тут же затихает. Я невозмутимо открываю холодильник, достаю сырную запеканку и медленно отрезаю большой прямоугольный кусок. Мируна прожигает мою спину взглядом, но я все с той же невозмутимостью сажусь за стол.
- Ты это делаешь специально? – спрашивает Мируна, не сводя с меня цепкого взгляда. Неожиданно он так напоминает мне мамин. Мируна сошла бы с ума, если б узнала.
- Я проголодался. Ты не можешь отобрать у голодного меня еду, - я смотрю ей в глаза со всем простодушием, на которое способен, и Мируна тут же хмурится.
- Я прекрасно знаю, что ты опять бездельничаешь.
О, да, это действительно так. Начиная с шести часов вечера, Яннике, Аманда и я обязаны делать домашнюю работу, в то время как Ли смотрит мультики. У нас есть право на перерыв на ужин в семь часов и на одну прогулку в туалет. Последнее, возможно, преувеличение, но в любом случае мучения не закончатся, пока старшая сестра, которая так любит держать всех и каждого под контролем, не убедится, что все задания выполнены. Однако я не намерен делать то, в чем не вижу смысла, и каждый раз отлыниваю. Мируна совсем с катушек съехала, если считает, что я должен отчитываться ей за каждый час своей жизни. Тем не менее, хуже всего Яннике – она обязана сидеть здесь все равно что в кандалах под пристальным надзором «любимой сестрички», не имея права и двинуться в сторону.
- Мне что переместиться в твою комнату и следить за тобой, как за маленьким ребенком?
- И даже это не заставит меня делать то, в чем я не вижу никакого смысла, - отвечаю я с наглой улыбкой и тут же добавляю, прежде чем Мируна успевает что-либо сказать:
– Кстати, очень вкусно.
Это сбивает ее с толку. Я проглатываю остатки запеканки, отношу тарелку к раковине и тщательно мою ее, тем самым наглядно демонстрируя свою независимость и самодостаточность. Яннике что-то спрашивает шепотом, и Мируна возвращает свое внимание обратно к ней. Последнее слово снова остается за мной, просто потому что у Мируны кишка тонка дать достойный ответ.
Я мог бы с легкостью сбежать через окно, но вместо этого выхожу через переднюю дверь и громко захлопываю ее за собой – так, чтобы было слышно в кухне. Мне незачем красться вокруг на цыпочках. Чем раньше Мируна поймет, что я без труда могу поставить ее на место, тем лучше будет для нас обоих.