- У них нет детей, который все испортят, и они разбираются в искусстве, - продолжает мама, но я слушаю ее в пол-уха.
Неужели это действительно происходит? Рано или поздно, мы все-таки съедем отсюда?
Я достаю телефон из заднего кармана джинсов и скрытно печатаю под столом, не смотря на экран.
«Ты же будешь там, когда я вернусь?»
Отправляю сообщение на номер, который знаю наизусть и который теперь снова возглавляет топ моих контактов.
Ответ приходит через несколько минут, и я так же мастерски подглядываю ответ незаметно для остальных.
«Я никуда не исчезал. И не собираюсь»
Мое сердце сжимается от переизбытка эмоций и наполняется теплом.
Он будет ждать.
42. CАМУЭЛЬ
Сегодня ночью я думаю о маме. О том, как она попросила меня избавиться от крыс. А после и от птиц, хотя последних необязательно было убивать...
Помню, как ее вдруг переклинило, когда она узнала, что мы с отцом ходим на охоту. С этого момента она, не переставая, рассказывала мне в подробностях, как разделывают туши, хотя я уже видел это пару раз своими глазами. Вещала о том, какие живодеры работают на меховых фабриках, и каким способом изготавливают фуа-гра. Она даже распечатывала фотографии измученных животных и показывала их мне, только я уже не понимал, какое это имеет ко мне отношение. Это было абсолютно идиотской затеей, ведь меня не трогал ни один из ее живописных рассказов. У меня на все было свое мнение, а вот какого было ей – упрямо копаться во всем этом дерьме, не представляю. К тому же, мама никогда не была ярой защитницей животных, она всегда предпочитала натуральный мех искусственному, да и то же самое «фуа-гра», я уверен, пробовала хотя бы раз. Я искренне не понимал ее рвения. Однажды это даже дошло до того, что она назвала отца убийцей.
Думаю, это были их личные перепалки, которые в итоге почему-то коснулись и меня. В любом случае, когда отец перестал с нами общаться, ее одержимость вдруг резко сошла на нет.
На самом деле они с мамой никогда толком и не были вместе. Мируна как-то упоминала вскользь, что отец жил с нами, когда мы с Амандой были маленькими, но я этого не помню. На моей памяти с отцом мы всегда встречались на нейтральной территории, но если мама вдруг пересекалась с ним, то вела себя совершенно непринужденно и легко, и я все никак не мог понять, кто из них придумал это правило.
Я также так и не узнал, кто из них окончательно все прекратил. Поставил на наших встречах точку. И никогда не узнаю. Мама никогда не ответит мне на этот вопрос, уж точно не скажет чистой правды. Отцовских контактов у меня больше нет, а из своего дома в Локсли – небольшой деревеньке, название которой я запомнил только потому что мама сказала, что Робин Гуд предположительно был оттуда, если, конечно, существовал – он внезапно съехал. Я узнал это, когда принял твердое решение съездить к нему сам.
Сбежал из школы еще до начала занятий, кое-как добрался до станции и ехал целых два часа в радостном предвкушении только за тем, чтобы обнаружить, что теперь в его доме живут другие люди... Они угостили меня крекерами и горячим молоком и предложили позвонить маме, но я соврал, что она скоро приедет за мной, и сбежал, прежде чем начались расспросы.
Никто так и не узнал. Даже Аманда. Мне тогда вроде бы было одиннадцать, и мы уже не общались так плотно, как раньше. Тем не менее, я всегда упорно звал ее с собой, даже зная, что она откажется. Но в тот раз... меня будто переклинило. Я просто взял и поехал, без единой задней мысли. И до этого самого дня ведь даже не думал о том, что стоило взять ее с собой...
Странная штука. Ведь мы всегда были и будем одним целым.
А, может быть, она каким-то образом узнала? И поэтому так ненавидит меня?
Ведь я... На самом деле я не собирался возвращаться.
В оглушающей тишине раздается странный шорох, и я тут же резко вскакиваю. Сердце бьется как бешеное, и в приглушенном полумраке я вижу какое-то движение в проеме двери. Настолько быстрое и резкое, что невозможно понять даже размеры промелькнувшего силуэта.
Может быть, мне вовсе привиделось? Но нет, интуиция говорит, что в доме определенно кто-то есть. Точнее, она ревет, отдаваясь стуком крови в ушах, о том, что нужно вскакивать с места и быстро включать свет.
Я откидываю в сторону одеяло и бросаюсь к выключателю. Щелкаю снова и снова, но ничего не происходит.