— Я же сказал: убей меня!
— Да?
— Да.
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас. Один конец… Чем жить без нее…
Шура пристально смотрит в глаза мужа, и гнев на ее лице сменяется нежностью, нежность — жалостью и презрением, а презрение — снова любовью.
— Нет, дорогой, — говорит она наконец, устало проведя рукой по его щеке. Щека небритая, колкая. — Не могу я тебя убивать. Ладно, попробую сходить к ней еще разочек… может быть, она согласится. Но, знаешь, тут нужна тонкая дипломатия. Найди-ка свою фотографию, ту, где ты в шляпе и с сигаретой. Ту самую, помнишь, из-за которой я тебя полю… словом, из-за которой я стала тем, кто я есть. Я покажу ей этот снимок… и пусть она только попробует отвергнуть тебя!
ЖЕНИХ И НЕВЕСТЫ
Рассказ
Сегодня воскресенье, и Оня принаряжается прямо с утра. Надевает белую рубашку, повязывает галстук, причесывается перед зеркалом, а где не справляется гребень — поплевывает на ладонь и упрямо приглаживает непокорные, как водится, кудри. Солнце над воротами — Оня у ворот.
— Гляди, галстуком не удавись, — напутствует его соседский парень. — Куда собрался так рано?
— Жениться иду, — отвечает Оня, аккуратно прикрывая за собой калитку.
— Держите меня — упаду! — глумится сосед.
— Не падай, тебе еще плясать на моей свадьбе, — бросает Оня через плечо и отправляется в путь. Нет, постойте… он срывает из-за плетня цветок и прикрепляет его к шляпе.
Само собой понятно, что соседский парень не принимает всерьез ни первые, ни последние слова Они. Дурак был бы тот, кто ему поверил. Оня — и женитьба! Сколько раз он женился! Сколько раз вот так выходил со двора! А известно: единожды солгавши… Нет, если уж ему пришла охота поврать, пусть перейдет через речку, за мост, туда, где его еще не все знают, и, глядишь, кто-нибудь подумает, что он и вправду женится. А с другой стороны, если он вздумал жениться так, как несколько месяцев назад, — тогда да, тогда может быть! Только опять-таки неизвестно, кто пустит его на порог. Таких лопухов, как Петраке, поди поищи! И дурех таких, как его Аурика, нынче днем с огнем не найдешь. Это ж неслыханно! Ни тебе свадьбы, ни обрученья, ни сговора — приходит Оня, объявляет, что женится, и — хлоп! — я твоя, мой друг, навеки! Да и родители хороши! Что сделал бы нормальный отец? Выломал бы кол из ограды да спросил ласково: до каких пор, Оня, ты будешь нам девок портить?.. С дочкой Карася дошло уже до сельсовета, но только девка через порог, Оня сделал поворот кругом и — поминай как звали! Раздумал, видите ли! Он, дескать, не желает иметь ничего общего с Карасиным родом… жадюги все до одного и рвачи!.. А что говорить о сестрах Полобок, которые из-за ни даже передрались? Он как-то явился к ним при полном параде, люди, конечно, решили, что свадьбы не миновать, но нет, как пришел, подлец, так и ушел. Посидел пару часиков, поглядел на одну стену, на другую, покалякал с одной сестрой, потом с другой, приподнял шляпу — привет! А они, естественно, сцепились: каждая считает, что Оня сделал бы ей предложение, если бы не сестра… Визгу было!
Что тут кривить душой, Оня — красавец парень, такие на дороге не валяются. Какие родители не пожелали бы себе такого зятя! Какая девушка не мечтала бы о таком муже! Но если уж совсем откровенно, то все это в прошлом, теперь никто даже слышать о нем не хочет! Повторим: единожды солгавши… Тем не менее весть о том, что Оня в очередной раз собрался жениться, мгновенно облетает все село.
— Слыхал? — кричит соседский парень соседу с другой стороны.
— Что случилось?
— Оня женится!
— Опять?
— Опять.
— И кого ж он снова дурачить собирается?
— Вот не спросил!
— Так спроси.
— Не видать уже…
Оня неторопливо шагает по главной улице села, а так как новость намного опередила его, то за одной, то за другой оградой вырастают люди.
— Что слышат наши уши, Оня? — посмеиваются холостые парни. — Неужто покидаешь нас?
— Покидаю.
— Навсегда?
— На веки вечные.
Они остаются позади — на завалинках, у ворот, посреди улицы… Оня идет дальше. Проходя у дома Полобока, он не сбавляет шаг, но Полобок сам заступает ему дорогу: еще, видать, теплится в человеке огонек несбыточной надежды, еще рассчитывает он выдать за Оню одну из дочерей.
— Входи, входи, — говорит он, распахивая калитку, но Оня только прислоняется к воротам. — Я знал твою маму, мы, как бы сказать, росли вместе… хорошая была женщина, что уж!.. А вот с отцом как-то не доводилось… он был чужак, людей сторонился… но, конечно, если бы не война, мы бы подружились… мда… — Полобок для приличия хотел бы еще поговорить о чем-нибудь постороннем, но не удерживается и спрашивает напрямик: — Слышал, ты жениться собрался, верно, Оня?