В обманчивом маневре над головами Бэи и Спри спикировала небольшая птица. Она описала параболу по всему двору, глухим криком в манере придворного сановника запоздало извещая прайд о прибытии незваных гостей. Птица-носорог, вспомнил энциклопедические вырезки Крео. Крылатый мажордом с крючковатым клювом, поднявшись над лежбищем, приземлился на горделиво приподнятый плацдарм каменной глыбы, ее выступ поразительно далеко устремлялся ввысь - идеальное место под взлетно-посадочную полосу. Сам плацдарм основанием упирался в отвесную скалу - настолько гладкую, что солнечный свет, ее припекающий, ниспадал бесшовной простыней красного, настолько дородную, что с ее вершины можно было узреть край Земли. Вся эта чудесная конструкция, которая, возможно, давным-давно искусственно была выведена руководством заповедника, примыкала к львиному двору. Буси-до показалось, как в центре пещеры лежит еще одна представительница прайда, однако, по неизвестной причине, она не поднималась.
- Невероятно, - вслух произнес чистосердечное признание Спри. Крео словно отстаивал перед судом незримых властителей природного мира, которых его народ самым гнусным способом предал, свое безнравственное право визуального прикосновения к этому кладезю гармонии, считавшемуся вымершим. Его остатки обманутая Земля по крупицам умудрилась собрать в центре концентрационной зоны.
- Причем во всех смыслах, - Бэа подтвердила уместность чувственных изливаний мужчины.
- Посреди наносимых ударов атомных бомб это место осталось нетронутым, как будто фреска мастера на стене церкви делле-Грация нашла свое перерождение, - глаза буси-до по-прежнему упирались в горный массив.
- Иногда я совсем тебя не понимаю, - растеряно ухмыльнулась девушка, но Спри этого не заметил.
Собака первой закончила теплые приветствия и отступила к своим новым знакомым - «человекам». Львица нахмурила расцелованный лоб, но не позволила животным инстинктам возобладать, и смертоносный оскал не последовал. Пес приветственно тявкнул, вместил влажный клювик в ладонь Бэи и дернул головой в сторону тележки. Девушка, зная, насколько это опасно, доверилась безмятежности львицы - охотница, действительно, поняла дружественный жест.
- Кажется, собака подсказывает нам, что мы… - Бэю тут же оборвал на полуслове Крео Спри.
- Так оно и есть. Сейчас.
Спри встал у поддона, набрал воздуха в мышцы и провернул сногсшибательный подвиг аналогичный тому, что он совершил под кронами береста - лев вновь был у него на спине.
- Не отпускай ствол не при каких обстоятельствах, - подходя к полумертвому спасителю, буси-до наказал Бэе - та согласно кивнула; ее положение потенциально жнеца жизней прайда едва ли доставляло девушке удовольствие. - Если они всей кучей ринутся нас растерзать, я тут же скомандую МэвеПиту разнести тут все к чертям. Наверняка, он сейчас уже держит логово на прицеле.
В страстно бегающих не по доброму умыслу зрачках львицы читалась готовность кинуться на двуногого чужака, несущего ее ко… несущего ее самца - но вроде бы он не собирался причинять вред льву. Проклятая дрожь не унималась в коленях мужчины: «называет себя буси, а большой кошки боится» - измывался над собой Крео, успокаивая бешено пульсирующую в висках кровь. Он неторопливо уложил своего спасителя у самых лап львицы - те импульсивно дернулись - и сделал два шага назад. Бэа с наставленным на чащу оружием чуть было не направилась к Спри, но он резко обратил ладонь в ее сторону в знак предостережения:
- Не смей! Стой там, где стоишь, - буси-до в полуприседе отступал к тележке. На связь через наушник вышел пилот. - МэвеПит, все в порядке! Нет-нет, даже не думай! Они знают… они нас боятся. Не вздумай делать глупости. Только если я прикажу.
Идеально сохранившаяся осанка львицы, поддерживаемая достаточно объемной - для здешних мест - мускулатурой, била контрастом рядом с поднявшимся на поджарые ноги ее кор… ее самцом. Лев хоть и был ужасающе слаб, но идти он старался гордо и величественно - все-таки стая встречала своего лидера. Он миновал охотницу - та, видимо, не была его королевой. Триумфальный воитель, сильно подкашиваясь, взошел на помост двора: Спри четко отметил, как единственная лежащая в центре скалы львица, превозмогая усталость, подняла голову, ее страстный рык любимому раздался эхом по землям прайда. Лев обессиленно повернул морду к мужчине и женщине - в его еле сдерживающих тяжесть век глазах читалась благодарность и прощение за то, что представители именно человеческого рода обрекли его стаю на такое убогое существование - окруженное бесплодными землями и непроходимой радиацией; терравостановительные вышки едва ли могли воспрепятствовать этой разрушительной мощи.