Подкрадываюсь и, резко обхватив его шею, приставляю нож. Алекс открывает глаза и растягивает улыбку.
– Я сразу почувствовал, что ты здесь, котенок. Ждал, когда сама придёшь и вот ты близко как никогда, – хрипит мое наваждение и моя боль.
Ненавижу его. И ни капли не хочу, ни капельки.
– Ты сейчас встанешь и уберешься отсюда. Понял? Пока что я здесь хозяйка, так что вали. Уверена, если я убью тебя, вселенная не потеряет ничего важного, – медленно убираю нож от его шеи и отхожу.
– Ты действительно думаешь, что смогла бы ко мне приблизиться так просто? Я позволил тебе, котенок, ты ведь не причинишь никому вреда, – улыбается мне хитрый гад.
– Отвали, исчезни. Найди другую игрушку. С меня хватит. Смотрю, фингал твой почти прошел? – хихикаю в кулак, снимаю пальто и ставлю чайник.
– Я живу здесь с тобой, девочка. Это не обсуждается. Не нравится – сама вали, – уже без смеха, а наоборот очень жестко мне отвечает.
Я смотрю на него и не знаю, что сказать, ведь валить мне некуда. Гостиница дорого обойдется. Придётся потерпеть этого нахала. Я смогу, я сильная – звучит жалко.
– Только меня не трогай. Трахайся, пожалуйста, где-нибудь в другом месте. Дане, думаю, тоже не нравится притон, который ты здесь устроил, – не вру, считаю так и есть.
Жаль Данил не предупредил меня о диком сожителе.
– Не трону, сама придешь, – снова его наглая ухмылка.
Чтоб его, я ведь никогда не захочу, так ведь?
Готовлюсь ко сну, иду в душ. Закрываюсь в ванной и надеваю закрытую скромную пижаму: майка и штаны с феями, ее мне подарила Алиса. Спальню заняла я, Алекс не возражал. На всякий случай поменяла все постельное белье.
Дверь спальни как назло не закрывается, замка нет, да и зачем он человеку, который живет здесь один. Приоткрываю дверь и смотрю в щелку: Алекс сидит и, кажется, смотрит телевизор. Тихо возвращаюсь в спальню и, выключив ночник, звездой раскидываю руки и ноги посередине кровати, королевские размеры позволяют. Закрываю глаза, и меня уносит в страну сладких снов.
Сон такой реалистичный: Алекс трогает меня, мы в воде, скорее всего это бассейн. Его огромное горячее тело прижимает меня к бортику, татуировки по всему его телу оживают и начинают двигаться. Я не могу понять, реальность это или нет. Он нежно прикасается к моей коже, ведет рукой по спине, сжимает ягодицы, переходит к животу. Мурашки бегут по всему телу, меня немного потрясывает от напряжения, пульс долбит. Мне нравится то, что он делает, с ним я становлюсь другой. Мне бы хотелось ему открыться полностью, как с Алисой, но ему нельзя доверять. Он не может любить, не может быть верным, он ненастоящий.
Отталкиваю его руки и начинаю кричать, но из горла рвется только тихий гул – крикнуть я не могу. Смотрю в его холодные, грязные льдины глаз. Это все сон.
Просыпаюсь вся в холодном поту, центр внизу живота напряжен до предела. Я хочу его, но есть много «но». Тихо спускаюсь по лестнице, нужно бесшумно добраться до воды в холодильнике. На первом этаже темно и только свет от луны немного освещает лестницу и кухонный островок. Крадусь, как шпион, мне сейчас не хочется встречаться со зверем, он спит на диване где– то совсем рядом. Тем более что я все еще не отошла ото сна.
Открываю холодильник, беру первую попавшуюся бутылку. Это оказывается газировка, думаю, сойдет. Закрываю дверцу и вскрикиваю от того, что меня решил напугать ночной хищник. Алекс прижимает меня к столу и легким движением рук усаживает на него, сам стоит передо мной, как медведь. Его глаза и вправду блестят в ночи. Я немного растеряна, не ожидала такого подвоха.
– Ты что тут делаешь, котенок? Сон страшный приснился? Я думал ты не из пугливых, – рычит мне в ухо этот зверюга.
– Я просто захотела воды, а тут ты выпрыгиваешь из– за спины. Так и богу душу отдать недолго. Не смей со мной такое вытворять. Что за кошки– мышки? – злобно цежу этому нахалу, что он о себе думает.
Алекс разводит мои ноги и прижимается своим пахом к моей пижаме, которая, как и трусики, насквозь промокли еще во сне. Сейчас спалит и примет на свой счет, хотя так оно и есть, но знать это ему необязательно.
– Это не игры, я давно тебе озвучил свое желание, давай попробуем по– взрослому. Ксения, я прощаю все твои шалости, никому еще никогда ничего не прощал. Ты для меня особенная, ты же так хотела? – его слова бьют по больному.
Сколько еще я буду притворяться, что мне безразличен он и все его измены. Но я не имею права так считать, ведь мы не были вместе.
Он просто хочет меня и все. А когда получит, я стану ему не нужна. Что потом останется от меня той, что считается сильной и боевой девочкой. Да ничего, но ведь ему плевать. Не хочу, как Алиса потом страдать.
– Ты ведь несерьезно, да? Тебе понравилась девушка, как обычно у тебя бывает, ты просто хочешь мое тело, но меня это не устраивает. Я хочу нормальные, здоровые отношения. А ты не способен на них. Ты только играешь и пользуешься, а после находишь новую, – я устала с ним бороться, сколько можно. Он взрослый мужчина и не изменится.
Алекс вздыхает и берет мое лицо в свои руки. На секунду мне кажется, что в его взгляде что– то меняется. Он нежно оглаживает мои скулы и, держа подбородок, проводит большим пальцем по моим губам. Я машинально облизываю губы, плохая привычка. Его зрачки расширяются, и он вновь становится бешеным зверем.
Впивается губами в мои и, как тогда в машине, до крови прокусывает мне губу. Больно, но в то же время откликаюсь на его страсть и силу – смесь взрывных чувств. Я не сопротивляюсь, позволяю ему целовать меня и трогать везде. Его руки застряли на моей скромной груди. Под майкой пижамы ничего нет и он, забравшись под нее, с силой сжимает грудь. Щиплет соски и рычит мне в рот, трахая меня языком до гланд. Я мычу, потому что мне становится больно. Он сильно трется о меня боксерами, через которые уже почти прорвался его огромный член.
– Нет, Алекс, не хочу так, мне больно, отпусти меня. Я не хочу так! – упираюсь ему в грудь и пытаюсь остановить это безумие. Еще немного и я позволю ему сделать все, что угодно.
– Я не смогу остановиться, уже поздно. Просто немного поиграем, котенок. Как тогда в машине. Прошу, мне крышу рвет от тебя, – не знала, что он умеет просить. Хотя это не просьба — это почти мольба.
Сдаюсь и киваю, сама не в силах терпеть, мне нужна разрядка, а то я убью кого-нибудь от перевозбуждения. И это будет именно он. Наши чувства схожи.
Алекс меня поднимет на руки и несет к дивану. Все белье и подушки пахнут им. Древесный запах и немного цитруса. Обожаю, нуждаюсь в нем. Ложусь на бок и отворачиваюсь к стенке, но мощные руки и тело огромного мамонта меня переворачивают в воздухе лицом к себе. Прижавшись, снова погружает меня в свои грязные игры.
Раздевает меня за секунды, я не успеваю сообразить, как осталась без одежды, полностью голая. Хорошо, что сходила на эпиляцию с утра, теперь не стыдно.
Хотя вру, все равно стесняюсь, первый раз перед мужчиной абсолютно обнажена.
Алекс меня буквально сжирает глазами. Мне приятно осознавать, что я на него так действую. Но как всегда между нами те, кто помогал ему с этим справиться до меня.
Он спускается по шее и забавляется с моей грудью, она уже итак вся горит и побаливает. Похоже, ему очень понравилась играть с ними. Ответом мне идет шипение от зверя:
– Ты ох*енная, совершенна для меня. Ненавижу силикон и вымя, а твои просто фантастика, съем их, сгрызу до крови, малышка, – звучит устрашающе, но приятно.
Я уже пытаюсь отстраниться и извиваюсь от его посягательств на мою грудь. Он хмыкает и спускается ниже, целует и кусает живот. Раздвигая мои ноги, опускает пальцы на клитор, размазывая смазку, которая вытекает из меня как ненормальная, я теряюсь в ощущениях.
А вот когда влагалища касается его язык, все летит к черту. Я пытаюсь сжать ноги и вытолкать его оттуда, но, увы, он там как приклеенный. Смеется и разводит руками мои ноги еще шире. Я задыхаюсь, это так остро, так страшно!