— Хах, хитрый врун. А что там тогда торчало? Такое твердое.
— Нууу, ничего, — сказал, разглядывая носки ботинок и всеми силами стараясь краснеть.
Не знаю, что из этого вышло. Но училка резко смутилась.
— Не поняла, ты про что? — сбивчиво проговорила она.
— Про то, госпожа. Я молод. И когда вижу красивых женщин, то… не всегда могу удержаться. Простите. Готов понести наказание, согласно уставу школы.
— Да? Правда, что ли? Я правильно понимаю…
— Ага. Прошу, только потише. Не хочу, чтоб все знали, — промямлил, изображая умирающего лебедя.
— Аааа, то есть так. Кхе-кхе, никогда б не подумала, — сказала Георгина, резко впадая в краску. — Стоп, я же гожусь тебе в матери.
«Вообще-то в бабушки, дура! Но я не хочу в психушку или в тюрягу» — подумал, пялясь на груди второго размера.
Скорей всего, это был поролон или нечто подобное. Но нужно играть до конца. Тут уж ничего не поделаешь.
— Возраст лишь красит женщин, делая их, как вино. В общем, вы понимаете, — промямлил в ответ.
— Ох, мои боги! Такое в моей карьере впервые. То есть нет, было конечно, лет десять назад. Но в последнее время, почему-то, затихло, — произнесла Георгина, загадочно улыбаясь.
При этом поправила грудь и слегка прикусила губу. Фууу, мои глаза! Но сдаваться тут явно нельзя.
— Да, извините. Не хотел вас это… тревожить, — сказал продолжая играть чертову роль.
— О, нет, все нормально. Даже очень, я бы сказала. Фух, мне пора выпить чаю. Схожу, пожалуй, в столовую.
— А я?
— Ты? Иди! Просто иди вперед и расслабься. Тебя могут не так понять, милый мальчик. Ох, погода какая хорошая! Кто бы знал!
С этими словами, училка засеменила прочь, виляя своей старой задницей. Проводил ее «похотливым» взглядом, играя финальный акт. Потом покинул территорию школы и перепрятал пушку назад. Так сказать, на всякий пожарный.
Дальше отправился за магической помощью. В место, где полно ценного барахла. Куда именно? В лавку мерзкого ублюдка, который регенерирует после выстрела в голову.
Возможно, он не лучший собеседник и похож на помойную псину. Но с его помощью удалось получить батареи для Милы. Да и запас добра там приличный. К тому же, я многое знаю. Так сказать, по старой памяти загляну, став постоянным клиентом.
Подъехав на такси к нужному месту, без труда нашел эту лавку. Спустился в подвал как в тот раз, когда доставал для сестры батареи. Открыл дверь, как ни в чем не бывало, и вошёл в яркое «стеклянное» помещение, заполненное до краев магической дрянью.
Заметил, что камера наблюдения висит по-другому. Стеллажи и шкафы слегка передвинуты. Видно этот придурок послушал мои советы. Надеюсь, теперь его не разводят, как лоха.
Да уж, с безопасностью стало получше. Но самого хозяина нет на месте. Бери что хочешь и уходи. Камера за руку не поймает. Что за глупец этот дядька?
Улыбнулся, подумав так, как вдруг сбоку послышался резкий шорох. Продавец находился в углу, видимо, что-то чинил.
— Добро пожаловать в магическую лавку! Стой смирно и ничего не трогай, иначе оторву твои руки и запихаю их в задницу! — прошипел мужик своим фирменным голосом.
— Не, лучше не стоит. Это отобьёт желание покупать, — отшутился, разглядывая всякие принадлежности.
— Что? Не тебе судить, понял? Мужик повернулся ко мне и чуть не упал в обморок. Его рот резко раскрылся, а глаза полезли на лоб.
— Ты-ы-ы, — протянул, крутя отвёртку в руке.
— Да, я тоже рад тебя видеть. Вот решил по старой памяти заглянуть. Дело есть.
— Де-е-ело, — продолжил шипеть барыга, грозно продвигаясь вперёд. — После того, как ты меня обчистил, щенок?!
— Эй, нет. Вообще-то я, — произнес, пытаясь прояснить ситуацию.
— Захлопнись! — прогремел продавец, щурясь от чудовищной злости. — Сейчас тебе будет дело, молокосос!
У дядьки в руке была отвёртка с довольно острым концом. Недолго думая, он поднял ее, желая меня заколоть.
— Арггрох, — вырвалось из жёлтозубого рта.
Другой бы на моем месте растерялся и получил травму. Противник был весьма быстрым, а дистанция небольшой. Но старые навыки тут же вспомнились. Рука сама потянулась за пистолетом.
Не успел торгаш броситься на меня, как получил выстрел в грудь отклонился назад и мощно шлепнулся пол. Отвёртка покатилась по полу. Дядька стал дёргаться, кашляя кровью. Рубашка на груди тоже приобрела красный цвет.
— Аха-кха-кхе-кхе! Ты попал! Тебе хана, сучонок! — кое-как прорычал он.
— Я всего лишь оборонялся, — спокойно пожал плечами. — Хочешь камеры посмотри, если не веришь?
— Пошел ты! Ты сдохнешь! Ай, шипит зараза! Больно, козел, чтоб тебя, — чуть не плача, выпалил продавец.