— Кроме того, это великолепные будущие хозяйки! — тут же начинает тараторить Авзураг. — Отлично готовят, умеют следить за домом, за собой…
— Ну, показывай своих распрекрасных! — перехожу я на «ты».
Если хоть одна подойдет, считай, не зря сюда ехал. Путь-то из Перми неблизкий, гостиница «Отличная» располагается у Черного моря.
Эх, не найду невесты, хоть возле моря погуляю или утоплюсь…
Глава 7. Смотрины
Примерно через полчаса:
Аля
Нас собирают в пустом зале ресторана «Отличной», приказывают выстроиться в ряд и ждать. Мы конечно же слушаемся. Никому не хочется ощутить на своей спине ремень приемного отца. Слишком живы воспоминания о той боли, через которую пришлось пройти. И сложно сказать, что принесло бо́льшую — ремень или тот факт, что человек, называющий себя отцом, способен на такое.
Я стою среди сестер, всего нас в комнате пятеро. Каждая знает, что означает приказ построиться, и каждая боится, что сегодня выберут ее. На это у нас есть весомые причины.
Трудно поверить, что еще год назад мы жили более-менее нормально. Да, много трудились, помогали приемным родителям управляться с гостиницей и рестораном. Но всё равно смотрели в будущее с уверенностью. Вырастем, начнется самостоятельная жизнь, а за кров и вкусный хлеб можно и потрудиться. Теперь же от былой уверенности не осталось и следа, как и надежд прожить наши жизни так, как мы того желаем.
Глупые… мы считали, что нам повезло, когда нас удочерили… Думали так ровно до того момента, пока папа Авзураг не продал первую из приемных дочерей замуж за престарелого бизнесмена. Когда та начала противиться, убедить ее взялся дядя Улдан. Какими методами он это делал, нам всем стало известно после того, как одна из нас посмела сбежать. Приемный отец и дядя не стали разбираться, помогали ли ей остальные. Просто отлупили всех так, что неделю сидеть не могли, и несколько дней морили голодом. Пригрозили повторить процедуру или сделать кое-что похуже. При этом дядя очень красноречиво оглядел каждую из моих сестер.
Мы все знали, что он не прочь лечь с каждой из нас. Годами ловили его жадные взгляды, терпели его слюнявые поцелуи в щеки по праздникам, уворачивались от щипков.
Наши приемные родители, Авзураг и Марисоль Габарашвили, запустили в своей гостинице целый конвейер. Они удочеряют девочек тринадцати-четырнадцати лет, до восемнадцати используют как рабсилу, учат слушаться. Конечно, учат и много чему еще, но главный преподаваемый здесь предмет — раболепное подчинение.
Наивные, раньше мы думали, что отец нас даже немножко любит. Теперь ни у кого иллюзий не осталось. Мы — рабочий скот, который по достижении подходящего возраста продают тому, кто больше даст. И мы ничего не можем с этим поделать.
Я самая старшая из сестер, две недели назад мне исполнилось восемнадцать. Но я трясусь меньше всех, потому что знаю — меня не выберут. Я неликвид, товар с изъяном. По крайней мере так меня на днях назвал дядя Улдан. Полгода назад я начала поправляться и, несмотря на жесткую диету, набрала пять килограммов. Что со мной только ни делали: заставляли бегать по утрам, есть одни углеводы, потом, наоборот, их изъяли из моего рациона, проверяли мое здоровье, наказывали. Но я продолжаю прибавлять по полкило каждую пару-тройку недель.
— Так она скоро в дверь не влезет! — шипел на маму Марисоль мой приемный отец. — Придумай что-нибудь!
Либо она плохо придумывала, либо со мной и правда было что-то не так, но я оставалась при своих килограммах и сантиметрах.
Мои сестры гораздо красивее и стройнее. Новый жених почти наверняка обойдет меня стороной. Поэтому я дышу ровно, почти не волнуюсь, по крайней мере до того момента, пока в коридоре не раздаются шаги. Девчонки начинают трепетать, выстраиваются в линейку. Я стою предпоследней.
С шумом открывается дверь, на пороге появляются папа Авзураг, дядя Улдан, а вместе с ними какой-то незнакомец совершенно невероятных размеров. Он сканирует помещение взглядом, останавливает его на нас, выжидательно смотрит.
— Мои дочери… — начинает представлять нас отец.
Незнакомец подходит и подолгу стоит возле каждой, разглядывая.
У меня возникает ощущение, что мужчина сейчас станет проверять наши зубы — как у лошадей на рынке.
Проходит время, и мои внутренности будто стягивает жгутом, на лбу выступают капельки пота, начинают подрагивать колени. Пытку ожиданием выдержать не так-то просто.