— Иначе не могу.
Немного побуйствовав в трубке, мама согласилась принять её с Миленкой. Вернувшись с работы, Маша начала собирать чемодан.
Лешка подобрался неслышно, обнял, тихо и беззащитно спросил:
— Уезжаешь? Очень обидно. А мне так захотелось твоих пирожков.
Маша дрогнула, упустила из рук дочкино платье.
— Хорошо, сейчас напеку. — Словно кто-то другой, не она говорила.
Пока нарезала яблоки и ставила тесто, слезы текли и текли. Сдоба вышла подгоревшей и жесткой, а Лешка уплетал и нахваливал. Миленка надкусила один пирожок и больше не притронулась. Хмурилась, строго поглядывала на мать, потом разревелась. Маша долго не могла успокоить. Так и не добилась от дочери, почему та плакала, но в спальне лежал чемодан с предательски распахнутым ртом.
Утром привычным маршрутом отвела Миленку в школу. Ноги не несли, но Маша заставила себя добраться до работы. Оставила у секретаря заявление об увольнении и поехала к маме в больницу. Долго пили чай в тесной подсобке, говорили и не могли наговориться. Миша позвонил ближе к обеду — отрезала: по семейным обстоятельствам. Просит больше не беспокоить. И он отступился. Исчез из жизни, будто и не было.
Восемь из десяти.
Мама помогла найти другую работу — у врачей всегда есть полезные связи. Маша стала старшим продавцом в мебельном магазине: коллектив исключительно женский. Оказалось, деловой хватки ей не занимать. В свое время на тренировках она быстро ухватывала суть того или иного элемента. Когда закручиваешься в винт или делаешь сальто верное положение тела в воздухе в уме не рассчитать. Его можно только почувствовать, а уж потом доводить до автоматизма. Не уловишь технику – ничего не выйдет, как ни старайся и сколько шишек ни набивай. В торговле тоже присутствовал своеобразный азарт, но это нельзя было сравнивать с тем, что испытывал каждый спортсмен, выходя на помост. Тренер Наталья Васильевна любила повторять:
— Хочешь добиться успеха? Делай то, что не нравится.
Маша делала. Общаясь с клиентами, была радушной и обходительной, умела войти в доверие, вовремя разрядить обстановку и легко заключала крупные сделки. Спустя несколько лет выкупила бизнес у прежней хозяйки. Магазин позволил дать дочери хорошее образование и жить, не считая копейки. Но подспудно она до сих пор жалела о том, что выбрала экономику, а не пошла в институт физкультуры. Ведь могла бы вернуться в гимнастический зал в качестве тренера. Теперь ей за сорок, а спорт любит молодых.
Двери лифта бесшумно разъехались. Маша вышла на просторную парковку, дорогой нашаривая в сумке ключи от машины. На душе было тоскливо и пакостно. Захотелось реветь.
Лизка уже третий день вне зоны доступа, переживает очередную сердечную драму. Вялотекущая связь с молодым, подающим надежды аспирантом, довела до последней крайности. Её, умницу, профессора и заведующую кафедрой. Между бурными романами, Лиза успела окончить биофак, стать нейробиологом и защититься. Но, реализовавшись в науке, не смогла получить обычного женского счастья. Большая любовь вновь оказалась пустышкой. И теперь подруга отсиживалась на даче, оставив в московской квартире компьютер и телефон. Прежде чем уехать, звала подругу в гости.
Спустя минуты Маша неслась по дороге, стремясь покинуть шумный и тесный город до наступления часа пик. На выезде завернула в первый попавшийся супермаркет. Купила закуску, бутылку сухого итальянского и торт. Пока томилась в очереди на кассу, на улице разразилась гроза. В низком свинцовом небе мигали сполохи молний, бил в барабаны гром, ветер закручивал водяные вихри. Под узким козырьком у входа, не решаясь выйти наружу, толпились люди. Машка смело шагнула навстречу стихии и поплыла щиколотку в воде, толкая перед собой коляску с покупками. Спешно побросав в багажник мокрые пакеты, юркнула за руль и задумалась, стоит ли пережидать непогоду. А ведь ещё совсем недавно в небе светило солнце.
Она решила, что скажет мужу, когда Лешка вернётся с конференции. Всего три слова: нам нужно развестись. Девять из десяти.
Маша убрала со лба налипшие волосы, рукав за рукавом стянула с себя отяжелевший от воды плащ и повернула ключ в замке зажигания. Добраться до Лизкиной дачи она могла и вслепую.