— Где?
— У реки, на старом пляже. Предупреди Настасью и остальных, ладно?
— Ладно. Волчара, чёрт...
— Сочтёмся, Олежа. Всё, давай, пока твоя дочка совсем в сосульку не превратилась.
— Ага, давай.
В динамике пикнул сигнал отбоя.
— Вот теперь идём, — Серый спрятал мобильник в карман джинсов. — И в темпе, чтобы кровь разогнать.
Когда они шагали через частный сектор, Елена спросила: — А «остальные» — это Валя и?..
— Николай.
— А.
Девчонка заметно ссутулилась и снова будто набрала в рот воды.
— Что тебя тревожит? — аккуратно закинул удочку Серый.
— Ничего, — Однако через несколько секунд Елена неожиданно продолжила: — Не хочу, чтобы мама снова выходила замуж.
— Почему?
— Вдруг она меня после этого разлюбит? Вон, у Соньки из нашего класса мама замуж вышла, родила Сонькину сестру и теперь только её любит. А на Соньку ноль внимания.
«Мама беременна, понимаешь, ты?! Я ни им с отчимом не нужен, ни себе, никому! Зачем мне жить?»
Серый почувствовал, как у него каменеют желваки — нет, больше такого не повторится. Он не допустит.
— Все люди разные, Елена. Я знаю твою маму очень много лет, и совершенно уверен — что бы ни случилось, она будет тебя любить. Думаю, твою Софью мама тоже любит, это только кажется, будто нет. Потому что пока её сестричка очень маленькая и требует к себе постоянного внимания.
Елена пнула попавшийся под ноги камушек и неуверенно произнесла: — Ну, не знаю. Понимаешь, дядь-Коля, он хороший, с ним интересно, только почему ему обязательно надо жениться на маме?
— Потому что он её любит.
Они наконец выбрались из лунного полумрака под искусственный свет фонарей во дворах многоэтажек.
— Всё равно, я против, — упрямо тряхнула головой девчонка. — Мы с мамой и вдвоём нормально проживём.
Серый тихонько хмыкнул.
— Елена, ты знаешь, когда человек становится взрослым?
— Нет, — её явно озадачила смена темы.
— Когда перестаёт решать за других взрослых.
Девчонка обиженно фыркнула, и Серый мягко положил руку ей на плечо: — Не сердись, но в отношениях твоей мамы и Николая решения принимают только они. У всех остальных голос исключительно совещательный.
— Я не сержусь, — Елена покусала губу и выпалила очевидно выстраданное: — Ну почему папа и мама развелись? Почему не остались жить вместе?
«Потому что однажды я совершил непоправимую ошибку».
— Потому что перестали любить друг друга. Так ведь тоже бывает между взрослыми людьми.
— Любит, перестали любить — передразнила девчонка. — Одни, блин, проблемы с этой любовью! На фиг она вообще нужна?
Серый спрятал улыбку.
— Интересный вопрос. Подумай над ним в том ключе, что если бы не любовь твоих родителей, сейчас я не имел бы удовольствия с тобой разговаривать.
Отвечать Елена не стала — то ли окончательно обиделась, то ли задумалась. Тем временем они миновали последний соседский дом и вошли во двор её родной пятиэтажки. Темнота и холод давно разогнали по квартирам завсегдатаев лавочек и деревянной беседки, однако возле крайнего подъезда стояли несколько человек. Увидев которых, Елена замерла и беспомощно посмотрела на Серого.
— Смелый — это тот, кто боится, но всё равно делает, — он ободряюще взъерошил её короткие волосы. — Иди, я рядом.
Елена мужественно кивнула.
— Мама, папа, я здесь! — звонко крикнула она.
— Леночка! — тут же бросилась к ней Настасья. — Солнышко моё, нашлась!
— Ну, Ленка! — Олежа стремительно шагал вслед за бывшей супругой. — Не порол я тебя, а надо было!
— Олег, не неси чушь! — возмутилась мать, уже обнимающая блудную дочь. — Детей бить нельзя! Ох, зайка, кто ж это тебя так обкорнал?
— Леська, — полузадушенно пропищала Елена, растерянная от того, что на неё, кажется, действительно не сердятся.
— Нет, это никуда не годится, — вынесла Настасья безапелляционный верикт. — Завтра же сходим в нормальную парикмахерскую, а сейчас скорее домой, греться, — и не выпуская дочь из полуобъятия, она увлекла её в сторону подъезда, где деликатно ждали Валя и Николай.