С каждым мгновением это место становилось все более нереальным.
К ней спикировал ухмыляющийся крылатый мальчишка.
– Ты пахнешь железом, – заявил он и попытался ткнуть Кайю пальцем в бок.
Под взрыв хохота она отшатнулась от его руки, фокусируя взгляд на бледно-зеленых, как у кузнечика, крыльях мальчишки.
Кайя проталкивалась сквозь толпу, лавировала среди танцоров, кружащихся в сложных, запутанных танцах. Перескочила когтистую лапу, которая попыталась схватить ее за лодыжку из-под тяжелой алой скатерти, промчалась мимо большой шахматной доски, где гости играли извращенную живую партию.
Сатир с кудрявой бородкой и рогами цвета слоновой кости сгорбился, осторожно отрывая крыло маленькому фейри, пойманному в ловушку его мясистого кулака. Малыш верещал и, как колибри, молотил свободным крылом по сжимавшим его пальцам. На руку козлоногого брызнула бледно-зеленая кровь. Кайя замерла, шокированная зрелищем, к горлу подступила тошнота, когда сатир швырнул маленькое создание в воздух. Оно отчаянно закружило по воздуху, падая на земляной пол.
Кайя хотела подойти и поднять его, но мужчина придавил несчастное создание сапогом, растирая его в пыль.
Пошатываясь, Кайя ринулась прочь, расталкивая вставших на пути фейри в яростном желании убраться отсюда подальше. Пробираясь сквозь толпу, она корила себя за то, что была так глупа, решив прийти сюда. Это Неблагой двор. Место, куда мерзейшие создания Фейриленда приходят веселиться и пить до беспамятства.
Трое мужчин в блестящих зеленых фраках с длинными и тощими, как черенок метлы, конечностями, толкали по кругу мальчишку с оленьими глазами и ногами, как у кузнечика. Он настороженно пригибался, будто готовился прыгнуть, но всякий раз оказывался не готов к новому толчку.
– Отпустите его, – потребовала Кайя, наступая на них. Она не могла просто пройти мимо, мальчик был слишком похож на Грисла.
Абсолютно одинаковые на вид мужчины дружно повернулись к ней. Мальчишка попытался улизнуть, но один из троицы ухватил его за шею.
– Кто это у нас тут? – спросил он.
– Я могу предложить вам что-нибудь в обмен на него, – импульсивно воскликнула Кайя.
Один из троицы захихикал, а другой достал маленький нож с рукоятью из слоновой кости и металлическим лезвием, от которого за милю несло железом. Третий тощий тип запустил руку мальчишке в волосы, заставляя его запрокинуть голову.
– Нет! – взвизгнула Кайя, когда железное лезвие пронзило левую глазницу мальчика. Глазное яблоко лопнуло, как спелая виноградина, и прозрачная жидкость вперемешку с кровью потекла по его лицу. Мальчишка закричал, плоть его зашипела от соприкосновения с железом.
– Люблю работать на публику, – заявил один из троицы.
Кайя отшатнулась, пошарила по ближайшему столу и схватила кубок, поднимая его, как миниатюрную дубинку.
Тощий тип с ножом провел железным лезвием вниз по щеке жертвы, по шее. Мальчик дергался и пищал, здоровый глаз болезненно крутился в глазнице. Железо оставляло на коже тонкую красную полосу, кожа вздувалась белыми волдырями.
– Хочешь спасти его, куколка? – обратился к Кайе кто-то из троицы.
Руки ее дрожали, кубок в них казался неподъемным и уж точно не был оружием.
– Мы не собираемся его убивать, – сообщил мужчина, удерживающий мальчишку за волосы.
– Просто хотим сделать его посговорчивей, – добавил тот, что с ножом.
Ярость вскипела у Кайи в груди. Брошенный кубок угодил прямо в плечо типу с ножом, орошая фрак каплями вина, и упал на грязный пол, где беспомощно закружился на месте.
Один из троицы рассмеялся, другой рванул к ней. Кайя нырнула в ряды собравшихся вокруг фейри, отталкивая с пути утонченную даму и протискиваясь сквозь толпу.
А потом резко остановилась. Там, в зале, наполовину скрытый от ее глаз тремя созданиями с жабьей кожей, склонившимися над игрой в кости, был Корни.
Он сидел на полу, опершись спиной на опрокинутый стол и сжимая в руке кубок. Зажмурившись, парень раскачивался взад-вперед. Штаны его пропитались вином, но Корни, казалось, этого даже не замечал.
Толпа пирующих была такой плотной, что Кайе пришлось залезть под стол.
– Корни? – позвала она, тяжело дыша.
Корни сидел прямо перед ней, но словно ничего не замечал.
Кайя потрясла его. Это парень заметил и наконец-то поднял на нее взгляд. Он был чертовски пьян. Нет, даже хуже, он казался алкоголиком, не просыхающим годами.
– А я тебя знаю, – заплетающимся языком проговорил Корни.
– Да, это я, Кайя.
– Кайя?
– Что ты здесь делаешь?
– Они сказали, это не для меня.