Корни трясло, но когда Кайя обняла его, желая успокоить, она поняла, что парень просто не может перестать смеяться.
– Взгляни, что ты сотворил, – воскликнула Королева. Кайя не сразу поняла, что обращается она к Корни.
Из рядов стражей Силариэль выступил рыцарь. Кайя в ужасе смотрела, как он достал из-под плаща длинную ветвь и вставил ее в лук. Наконечник стрелы устремился в ее сторону.
– Ройбен, прекрати это глупое представление, иначе я сама поставлю в нем точку, – сказала Королева Благого двора. – Я довольно терпела, пришло время тебе вернуться домой.
Когда Ройбен оттолкнулся от трона и подошел к Кайе, голос его был тих, но слова услышал весь зал.
– Мой дом здесь, Госпожа. А теперь прикажите своему воину опустить оружие, и тогда, возможно, я позволю вам в целости покинуть Неблагой двор.
Джентри мгновенно замолчали.
Кайя стояла в этой кромешной тишине и понимала: Никневин хорошо использовала Ройбена, возможно, даже лучше, чем считала сама. Она приблизила его к себе, отдалив от остальных подданных Неблагого двора. Кайя помнила, как толпа расступалась перед ним на пиру. Да, Ройбен не был одним из них, он был иным. Далеким и недоступным, подобно королю.
Никто не посмеет выступить против него.
– Как ты смеешь? – Королева подняла идеальные тонкие брови.
Сестра Ройбена молча шагнула вперед, в глазах ее стояла мольба. Он окинул взглядом собравшихся и, Кайя могла поклясться, на мгновение задержал дыхание. А затем заговорил:
– Услышьте меня и запомните мое предложение. Вы получили семь лет свободы, но семь лет пролетят в один миг. Так присягните мне сейчас, свободные фейри и подданные Неблагого двора. Признайте мою власть, и я дарую вам весь Самайн. Свободу на целую ночь, от заката до восхода, на веки вечные.
Кайя заметила, что на помост взобрались несколько существ из Неблагого двора. Они не приближались к Силариэль и ее подданным, но острозубые ухмылки не обещали ничего хорошего.
Королева напряглась.
– Думаю, рыцарь мой, вскоре ты поймешь, что завоевать королевство гораздо легче, чем удержать его.
С этими словами она отвернулась, полы длинной накидки очертили ровный круг на пыльном полу. Рыцари и придворные дамы тоже шагнули следом за Королевой. Задержалась лишь Этин.
Ройбен покачал головой.
Силариэль оглянулась и, заметив замершую Этин, распахнула руки, зовя ее к себе. Сестра Ройбена позволила обнять себя и увести прочь вместе с остальными подданными Благого двора. Она не видела ни злой усмешки, мелькнувшей на губах Королевы, ни взгляда, которым правительница обменялась с Ройбеном поверх головы его сестры.
Когда последний воин Королевы покинул зал, Ройбен, самопровозглашенный Король Неблагого двора, едва не упал на трон. Кайя хотела улыбнуться ему, но Рйобен даже не смотрел в ее сторону. Он слепо смотрел в глубь зала своими глазами цвета пепла.
А Корни все смеялся и смеялся.
Маленький похоронный зал был оформлен в викторианском стиле. Резная мебель темного дерева и мрачные бордовые обои с бархатным узором из геральдических лилий. Здесь собралось много ребят из школы, которых Кайя смутно знала лишь по рассказам. Кенни, Пончик, Маркус и Фатима жались друг к другу и постоянно перешептывались, даже когда говорил священник.
Корни всю службу не выпускал руку Кайи, до боли сжимал ее ладонь холодными потными пальцами. Он не плакал, даже когда она не смогла сдержать слез, но в черном траурном костюме выглядел ужасно бледным и усталым. И темнеющий на его скуле синяк от этого смотрелся совсем неприлично.
Мать Кайи едва не сошла с ума от страха, думая, что ее дочь тоже погибла… она так испугалась, что даже решила каждый день ездить в город на работу, а не переезжать туда. Даже бабушка перестала ворчать. Сегодня Эллен привезла Кайю на похороны и обещала приехать, когда она позвонит. Странное и даже милое ощущение, когда в семье все хорошо, но Кайя не хотела слишком к нему привыкать.
Дженет была подобна деве с полотна классика: яркие рыже-красные кудри и алая помада. Она была прекрасна – Офелия в окружении сотни цветов, назвать которые было под силу только Ройбену. Но Кайя ощущала аромат химикатов, которые вкололи ей под кожу, и чувствовала запах гниения. Когда они подошли ближе, ее едва не вырвало от вони. И все же Кайя не смогла удержаться, погладила холодную, непривычно жесткую руку Дженет, а потом положила в гроб маленький подарок – пузырек блестящего синего лака для ногтей.