– Прямо царевна и царевич из сказки. А, Крымов? Иван-царевич и Василиса Прекрасная. Вы же про них говорили, Иван? Там, на улице?
– Про них.
– И про Кощея.
– И про Кощея говорил, – кивнул Иван.
– Значит, купец Столовертов и есть Кощей? Но ведь это образно?
– Разумеется. Ну, скорее всего, образно.
– Что значит, скорее всего?
Молодой географ пожал плечами:
– Точно сказать ничего нельзя.
– А как насчет той силы, что живет в вашем краю? – подхватил Крымов. – Отпить которой сюда приезжали многие знаменитые люди, как правило, тайком, и самые темные личности. Авантюристы Гохманы, Григорий Распутин, Лев Троцкий, Сонька Золотая Ручка, Комаровский…
– Вы уже знаете? Впрочем, конечно. Ради этого вы и явились.
– Разумеется. Но что было дальше с Иваном-царевичем и Василисой Прекрасной?
– Отец Елизаветы отказал Пожарскому. Сказал: разбогатей вначале. Заплати за красоту моей дочери. Или стань героем на войне. Наверное, он так пошутил. Но Пожарский уехал на турецкую войну. Вскоре пришла похоронка. Решив, что счастья для нее нет на белом свете, такова ее судьба, Елизавета с горя вышла замуж за купца Столовертова. И ее красота стала таять на глазах.
– Как это? – спросил Крымов. – Я не понимаю, как она «стала таять».
– А вот так. Все списывали на несчастную любовь, на горе горькое, на отсутствие детей, но слишком быстро она стала дурнеть и стареть. Год шел буквально за пять, а то и за десять. Муж как будто пил свою жену, жизнь ее выпивал.
– Жуть какая, – поежилась Кассандра.
– Еще какая. Отец быстро раскаялся, что погубил дочь, и сам вскоре умер от удара. А когда появился Константин Пожарский – он выжил, был изранен, но с орденами на груди вернулся, – Елизавета Столовертова уже лежала при смерти. Зато все отметили, как помолодел купец Столовертов. А его слуга всем разболтал: хозяин специально мукой бороду посыпает, чтобы выглядеть старше, каким и был до последней женитьбы. Письма Елизаветы попали в чужие руки. В одном несчастная говорила о том, что узнала тайну жизни и смерти своего мужа. Но что это была за тайна? – развел руками Иван. – Она не обмолвилась ни словом. Пожарский пришел проститься с ней, и она что-то успела сказать ему. Прошептать на ухо. Так и умерла со своей тайной. На ее похоронах Константин Пожарский поклялся, что убьет Столовертова. Через год он стрелял в купца-разлучника – выпустил семь пуль в грудь.
– Вот это да, – сказал Крымов. – Круто.
– Но тот выжил.
– Надо было серебряными палить, – заметил Антон Антонович.
– В смысле? – нахмурился Иван.
– Серебряными пулями.
– О чем вы?
– Продолжайте, товарищ учитель, очень интересно.
– Слуга Ануфрия Столовертова, его цепной пес, в ответ застрелил Пожарского. Вот, собственно, и все. Василиса Прекрасная умерла. Ивана-царевича, стало быть, убили. А Кощей выжил.
– Что потом стало с купцом Столовертовым? – спросила Кассандра.
– В революцию, когда его пришли арестовывать, как купца-мироеда, он исчез. Будто в воду канул. В его покоях обнаружили приживалу, калеку, хромого, с изуродованным лицом. Он только мычал. Его пожалели – взяли работать на скотный двор.
– А еще вы про ржавую Кощееву иглу говорили, – напомнил Крымов очкарику его слова, брошенные в садике. – Не забыли?
– Как тут забыть. Но это моя версия. – Учитель уставился на гостей. – Именно поэтому и не умер Столовертов, когда Пожарский его из револьвера изрешетил, потому что не мог. Хоть простыми пулями стреляй, хоть серебряными, – он посмотрел на бодрого старичка, – эффект один и тот же. Надо сломать иглу, понимаете? Все как в русских сказках. Прочитать молитву и сломать ее! А ржавой я ее просто так назвал.
– Вон оно как, – пробормотал Антон Антонович. – Стало быть, все-таки Столовертов и был Кощей? А если был, то и сейчас он где-то существует?
– Очень может быть, – кивнул Иван. – Если только иглу не нашли прежде и не сломали.
Вновь все трое многозначительно переглянулись, да так явно, что учитель географии не выдержал:
– Ну и что вы от меня скрываете? Я перед вами как на духу…
– Пока у нас только догадки, – перехватив взгляд старика, уклончиво ответил Крымов, потому что честной Кассандре, он был уверен, не терпелось выложить очкарику всю правду начистоту. – Но они стоят того.
– А почему вы таились от библиотекаря Лютикова? – вдруг спросил Долгополов.
– Только Лютиков и знает, что случилось с купцом Столовертовым, но хранит эту тайну.
– Откуда вам это известно, молодой человек?