После смещения Александра Васильевича у нас начались подвижки — и мой Дмитрук, кончавший заочно школу милиции, попал в замы по воспитательной работе. Язва-Чибис прокомментировал и это перемещение:
— Хохол без «лычки» — не хохол.
Впрочем, Колька притворялся: его вполне устраивали новые замены, тем более, что и он сам повысился в ранге. Признаться, ждал даров судьбы и я. Высшее образование за плечами, кое-какой опыт, успешная борьба с ГАВом. Однако меня оставили на прежнем месте. И я вдруг стал ощущать, как вокруг меня образуется пустота. Сначала свежий ветерок, загулявший по коридорам нашей «конторы», выветривал неприятные эмоции. Я в охотку взялся за «висяки» и удачно спихнул пару старых нераскрытых дел. С Татьяной мы мотались в кинотеатр, а дома терпеливо таращился на бесконечные мексиканские телемелодрамы, которые крутили по ящику. Матушка донимала меня с идеей о женитьбе, да и Танька изнамекалась до предела. Но воспоминания о Наталье занозой торчали в сердце. В общем, в личном и служебных планах я находился на перепутье, в ожидании грядущих происшествий.
Из эйфории меня вывел Дмитрук. Однажды он вызвал меня в свой новый кабинет. Перейдя в разряд начальников, Николай Иванович старался остаться тем самым Дмитруком, к которому все давно привыкли. Даже личные апартаменты он унифицировал до суперблока, там и народ вечно толкался. Вот и тогда в помещении торчали Птица с Чернышевым. Впрочем, как выяснилось чуть позже, их присутствие было не случайным: свежеиспеченный начальник стремился с помощью моих друзей подсластить горькую пилюлю. Мы болтали о том, о сем, правда, без особого энтузиазма, пока Птица, хлопнув ладонью по папке, лежавшей на столе, не сказал:
— Иваныч, давай заканчивать с дипломатией. — Тут он повернулся ко мне и строго произнес: — Тут, пацан, на тебя «компра» поступила. Приказано провести служебное расследование.
Я ошарашенно разинул рот.
— Ты не пугай хлопца, — смущенно заговорил Дмитрук, — «компра», «расследование», — передразнил он Птицу, — брехня, небось. Сами догадываетесь, кто фабриковал. Ты, Сергей, дай поруку, что — ни единым духом, мы лавочку ту прикроем.
— Дядя Саша на тебя накатал, — разъяснил, наконец, Черныш, — совсем с ума сбрендил. Тебе отмыться — семечки.
— Короче, — произнес Дмитрук, — написано, что ты у какого- то подучетного забрал драгоценность, которую тот где- то своровал или, хуже того, грабанул. Ты дай слово, и мы закро…
Он так и не закончил фразу. А виной тому мое лицо, оно горело, и даже слезы выступили из глаз. Ну никак я не ждал подобного сюрприза. Жизнь только-только начала налаживаться и — пожалуйста, удар ниже пояса. Вонзился-таки в меня ядовитый ганинский зуб. И Витюле Шилкову спасибо — стукач несчастный, бегает у дяди Саши на длинном поводке.
— Ты на нас не обижайся, — виновато проронил Николай Иванович, неправильно оценивший мою реакцию, — мы тебя знаем, это главное. Будь ласка, не журись.
Я медленно полез во внутренний карман и зажал в кулаке проклятое кольцо (уже много дней не мог найти для него подходящего хранилища). Потом вытащил руку и разжал пальцы. Теперь пришла очередь изумляться трем расследователям.
— Ого! — завопил Колька и добавил нечто непечатное.
— Елки-моталки! — ахнул Черныш и крайне непосредственно спросил: — Где достал?
Дмитрук в немом удивлении схватился за подбородок.
Потом они вопросительно уставились на меня, и я рассказал все. Про драку у «Трех поросят», Финика, визит к Аделаиде Снегиревой…
— Но почему же ты нам не сказал? — Николай Иванович был прямо в отчаянье.
«Почему, почему?» — и сам не понимаю. Какое-то дурацкое стечение обстоятельств, надежды на русский «авось», излишняя доверчивость — нашел кому тайну доверить.
Но Шилков-то, кстати, не предостерег меня, а я считал его товарищем. Нет, мои наивные инквизиторы вряд ли поймут меня. И вообще, кто мог бы понять?
— Ничего не ясно, — пробормотал старший допросчик, — но выход треба найти.
— А чего, выход? — зачастил Птица. — Все проще простого. Вот эти два гуся, — он любезно показал на Чернышева и меня, — пусть ищут подучетного, устанавливают владельца кольца. Дадим им аж три дня. Потом докладываем начальству. Нужен результат.
— Точно, нужен результат, — тупо повторил Дмитрук и добавил: — Вперед, хлопцы. А кольцо пусть полежит у меня в сейфе.
Неожиданно Леха выступил в центр комнаты.
— Николай Иванович, дай на прощанье поглазеть на эту штучку…