Стюардесса строго взглянула на него.
— Ты зря хрюкаешь, — холодным тоном произнесла она, выдавливая на тыльную сторону ладони увлажняющий крем с крокодиловым молочком. — Здесь, в самолете, о пилотах нельзя думать плохо… Это к добру не приведет. Сейчас от них зависит все — наша жизнь, судьба, здоровье, благополучие. У них титаническая работа. В них надо верить. Вот ты сейчас треплешь языком и водичку попиваешь, а они… они… на нервах… из последних сил… ради нас… ради самолета… не ведая сна и покоя…
— А с чего ты взяла, что я думаю о пилотах плохо? — возразил Аулис. — Просто я хотел пригласить тебя сегодня вечером в ресторан.
— Вечером? — как эхо повторила Стюардесса, и Аулису показалось, что она растерялась и покраснела, да вот только на черной коже румянец не проступил. — Я даже не знаю, что на это ответить… Я уж отвыкла от ресторанов… Да там, должно быть, еда невкусная… А вдруг откроется понос или рвота? Мало ли что подсунут…
— Мы пойдем в самый приличный ресторан, — заверил Аулис. — А потом у меня в номере шампанское попьем.
— Ну да, — неуверенно кивнула Стюардесса. — Это само собой. С шампанского, собственно, можно и начать… Вот только не знаю, как тебе это объяснить… Я прямо-таки вся в смятении. У меня мысль переклинило… Надо все подсчитать, взвесить…
— Ты не знаешь, что сказать мужу? — пришел на помощь Аулис.
— Да ничего ему и говорить не надо… Он мне, понимаешь ли, обещал колечко с бриллиантом…
— Фу, какая ерунда! — всплеснул руками Аулис, лихорадочно гадая, кто перед ним: дура, опилками набитая, или хитрая бестия. — Подумаешь, колечко пообещал. Я тебе тоже что-нибудь пообещаю. Например, еще более крутое колечко, с двумя брюликами!
— Правда? — обрадовалась Стюардесса. — Ну тогда… тогда зачем нам ждать вечера?
«Все-таки дура», — пришел к выводу Аулис, и у него от волнения учащенно забилось сердце. С такой концентрированной экзотикой он еще никогда не сталкивался. Пока он торопливо раздумывал, прилично ли будет воспользоваться столь безграничной доверчивостью Стюардессы и действительно ли она так привлекательна, как показалась ему сначала, Стюардесса толкнула его в закуток, огороженный шторой, где находилась бортовая кухня. Раздевалась она празднично, легко, быстро, с молодежным задором, и, хотя ее немножко донимали сомнения относительно обещания Аулиса, острое желание заполучить колечко с двумя брюликами было неподавляемым. Аулис же, старательно раскачивая самолет, чувствовал себя подонком, но остановиться не мог.
— Смотри, сколько у меня уже всего, — сказала она, одной рукой застегивая пуговицы на блузке, а второй снимая с полки изящный, крепкий, обшитый хрустящей слоновьей кожей блокнот. Раскрыла его на первой странице и с трепетным волнением поднесла к глазам Аулиса. Мысли Аулиса были растрепаны, его сознание еще не вернулось в голову окончательно, и он пялился на исписанную страницу, ничегошеньки не понимая. «Вилла в Эльдоре; $100 000 на серебряную свадьбу; трехэтажный особняк в Пхунхамьяхре на берегу Марданьяхмы; кольцо с бриллиантом; «Мустанг» спортивный (красный) — всё от Опио!!! $1000 от Ангарии Муутаси. $345 от Альфонса Осача. $45 543 от Миши Рабиновича. $655 от Атанаса Бомбиру. $43 от Саши Воробьева. $77 от Рашида Мысымбаева…»
— Что это? — как ни старался, не понял Аулис.
— Это все, что обещали мне мои мужчины, — пояснила Стюардесса, целуя страничку. — Сейчас я запишу сюда и твое колечко с двумя бриллиантами.
И девушка с таким восторгом подпрыгнула, что треснулась темечком о низкий потолок.
Глава 3
Спрыгни вниз!
«Тяжелый случай», — думал Аулис, идя по проходу в хвост самолета. Его вяло, без особого аппетита грызла совесть. Поравнявшись с последним рядом, он краем глаза заметил, что белого арестанта между полицейскими нет. Отдернул шторку, за которой находилась дверь туалета, и только тогда услышал, как полицейские хором крикнули ему, будто служебной собаке:
— На место!
Но Аулис уже отгородился от них шторкой, аккуратно врезанная в перегородку дверь была рядом, а за ней, так волнующе близко, его ждал компактный толчок из нержавейки. Разве можно возвращаться, когда до желанной цели всего шаг? Аулис взялся за ручку, но дверь вдруг раскрылась, и он увидел перед собой блондина в наручниках. Аулис посторонился, пропуская его, но блондин вовсе не торопился переступить через порог. Кинув быстрый взгляд на задернутую штору, он тихо спросил: