На даче в Комарово Иван познакомился у Глобова с его новым советником по культуре, литературе и науке. Странное впечатление произвел на Рогожина новый сотрудник миллионера. Был он невысокого роста, глаза бледно-голубые, невыразительные, цвет чисто выбритого лица золотушный, курчавые волосы зачесаны назад. Они имели странный красноватый оттенок, будто подкрашены суриком. Звали его Пал Палыч Болтунов. Редкий человек так оправдывал свою фамилию, как он: язык нового сотрудника будто пропеллер во рту!
Говорил на любые темы, проявляя завидную эрудицию. Голос негромкий, тусклый, но в нем чувствуется уверенность в себе. Слушать его было интересно. И вместе с тем в Пал Палыче чувствовалась какая-то фальшь, искусственность. Ни о ком он хорошо не отзывался, но и не очернял, отделывался пустыми незначительными характеристиками с долей сарказма и насмешки. Считал себя знатоком литературы, небрежно отзывался о крупных писателях, с которыми якобы был накоротке. Андрея Семеновича он просто очаровал. Три тысячи рублей определил ему зарплату миллионер, причем обязанности Пал Палыча были весьма расплывчаты. Работал он до прихода к Глобову на «ниве просвещения», как сам выразился Болтунов. С таким хорошо подвешенным языком только и можно давать советы и без умолку болтать... Глобов сказал, что у нового советника по культуре оказались большие способности не только в области просвещения, но и в торговом бизнесе. Пал Палыч заключил для него несколько выгодных сделок с издательствами и бумажными воротилами, что позволило быстро и без хлопот издать три детектива, принесших хорошую прибыль. И это сейчас, когда бумага сильно подорожала, как и услуги типографии, книготорга. Болтунов оформил контракт с мурманчанами на поставку прямо из порта в Санкт-Петербург партии стиральных машин и шведских холодильников. Пал Палыч и не скрывал, что сейчас умные люди, к которым он безусловно и себя причислял, уходят из гуманитарной науки в сферу крупного бизнеса. Наша соцкультура захирела, оказалась несостоятельной и ей грозит полный упадок. Это при господстве партии навязывались народу «гении» и «таланты», украшенные премиями и наградами. Сейчас все они превратились в пустышек. Будто их и не было никогда. Тут он был прав, Пал Палыч!
И вот сейчас в студии на Чапыгина Глобов и кудрявый Болтунов сидели за круглым столом в компании ведущего экономиста и пространно размышляли о путях современного бизнеса в России. Глобов мог себе позволить быть в свитере и замшевой куртке — белые рубашки и галстуки он не терпел — Пал Палыч был в темном костюме, при галстуке, держался он все же скованно, по-видимому, был редким гостем на телевидении. Он напряженно смотрел на ведущего, а руки его скручивали и раскручивали листок бумаги. Отвечал он на вопросы ровным монотонным голосом, но по существу. Часто откашливался и сглатывал слюну. Экономист тоже был в костюме, а ведущий — бородатенький с плешью длиннолицый мужчина лет тридцати с крупным носом красовался в пушистом свитере с широкой поперечной полосой на груди. На столе стояла пепельница, Глобов и Болтунов курили, а ведущий и экономист нет.
— Расскажите, Андрей Семенович, о вашей первой удачной сделке, — вкрадчиво спрашивал ведущий, теребя пальцами ворот, очевидно, свитер наколол ему худую шею. — Ну, когда вы почувствовали вкус к бизнесу?
— Два года назад я впервые пошел на биржу, — начал Глобов. — Присмотрелся как там заворачивают делами ребята и понял, что тут-то и делаются большие деньги без всяких трудов, а мне тогда позарез необходим был начальный капитал для бизнеса в издательском деле. Я выискивал на бирже бумажника, мне нужно было двадцать три тонны офсетной бумаги для книги...
— А какую книгу вы собирались выпустить? — влез ведущий. — Современного автора или...
— Или, — улыбнулся Андрей Семенович. — Современных авторов, пожалуй, кроме Пикуля, никто не покупает сейчас... Думаю, что они слишком уж много восхваляли партию, Советы... Нет им веры у читателей. Появилась возможность печатать книги, которые раньше запрещались. Пока книжный рынок не насытится невиданной ранее у нас литературой, до тех пор современным авторам, даже талантливым, придется подождать своей очереди.