— Не всех, — заметил Антон. Ему на эту тему не хотелось распространяться.
— Ну и Ивана Васильевича заодно нужно было захватить в Петербург, — миллионер с улыбкой взглянул на Рогожина. — Его начальник соскучился по своему лучшему детективу.
— Я тронут, — сказал Иван. Чем тащиться на автобусе до Великополя, а потом ночь ехать на поезде, конечно, лучше на «Волге» прокатиться по Киевскому шоссе.
— Мое предложение к вам, Антон Владимирович, такое, — посерьезнев, продолжал Глобов. — Я передаю вам грузовик, он не новый, но еще долго послужит вам, а так же трактор. Этот прямо с завода.
Антон вытаращил на него глаза: еще утром он сказал Ивану, что все на свете отдал бы за такую технику! Грузовик и трактор — это мечта любого фермера. Иван подмигнул ему, он-то давно догадался, что Андрей Семенович что-то задумал. А что, ему стало ясно после разговора с Александром Борисовичем. Его бывший шеф, а нынче правая рука миллионера, кое на что намекнул. Полностью, как говорится, карты раскрывать не стал, но Иван и так догадался. И не Глобов вспомнил про Антона и Ивана, а он, Бобровников, посоветовал сюда заглянуть. И дорогу в Плещеевку выяснил в Великополе. Шеф сомневался, что «Волга» туда доберется. Известно, что за дороги в российской глубинке.
— Не за так же? — проглотив комок, хрипло выдавил из себя изумленный Антон. Он-то как раз ничего не понимал, даже не отреагировал на подмигивание приятеля, мол, слушай и не перебивай!
— Я передаю вам в вечное пользование эту технику, позже еще кое-что подброшу, готов помочь и с конем. Убежден, что без него вам будет не обойтись. Видно же, что здесь за дороги. В ненастье лишь на тракторе к вам доберешься. Конечно, при условии, что дело у вас пойдет на лад, всю свою продукцию вы будете продавать только мне, точнее, моей фирме. Что тут у вас? Свиньи, кролики, гуси, утки, картофель, овощи, вон я вижу, десяток ульев, наладите лов сетями рыбы, теперь можно лицензию купить, тоже будем рады. В общем, все, что вы надумаете производить на продажу, мы будем у вас закупать. Думаю, что вы сможете быстро рассчитаться за грузовик и трактор и... — он взглянул на Бобровникова и тот вытащил из папки бумаги, маленький плоский калькулятор. — Вы перечислите, что вам еще нужно и мы постараемся приобрести и сюда доставить. Я знаю, что у вас сейчас нет денег, ссуду вы истратили на корма, да и какая это была ссуда?
— Двадцать тысяч рублей, — взглянув на бумаги, сообщил Александр Борисович.
— Это в наше-то время! — покачал головой Глобов. — Детишки десятками тысяч в Петербурге ворочают, а фермеру копейки дают, да и, наверное, под большие проценты?
Ошарашенный Антон молчал. Видно было, как мучительно он размышляет, привыкший к длительной борьбе с равнодушными бюрократами, скупердяями из банков, ненавидящими фермеров колхозниками, он не мог поверить, что все это серьезно. Еще утром он любовно ощупывал грузовик и любовался трактором, мечтая когда-нибудь заиметь такое и вдруг ему без всяких проволочек и хождений по инстанциям предлагают прямо у него на дому! Как же тут не поверить в чудо, Бога? В светлый праздник Пасху? Да Антон все готов отдать миллионеру, лишь бы он дал ему технику.
— Я думаю, Александр Борисович, мы отстегнем, как говорят деловые люди, Антону Владимировичу тысяч сто на первое время, а?
— Не мало будет? — спокойно спросил тот.
— Вы меня не разыгрываете? — ошалело хлопал глазами Антон. Сигарета погасла в его исцарапанных пальцах.
— Не имею привычки разыгрывать людей в серьезных делах, — поморщился Андрей Семенович. Указательный палец нервно скребнул чуть повыше верхней губы.
— Я на все согласен, — радостно выдохнул Ларионов и даже обутой в солдатский ботинок ногой притопнул. — Мне такие предложения только во сне могли присниться.
— Хозяин вы хороший, — улыбнулся Глобов. — А вот бизнесмен никудышный! Мы должны договор составить... — он снова взглянул на Александра Борисовича и тот стал шелестеть в папке листами.
— Контракт готов, остается только фамилии вписать, — сказал он.
— Вы мне все это оставляете, даете деньги, а взамен только подпись? — переводил изумленные глаза с Глобова на Бобровникова Антон.
— Подпись — это формальность, — сказал Андрей Семенович. — Вы ведь теперь будете работать на меня...
— Хоть на черта! — взволнованно воскликнул Ларионов. — Лишь бы мне не мешали, дали развернуться!
— Грех так говорить, — заметил миллионер.
— Прости меня Господи! — сказал Антон. — Вы правы, не нужно Бога гневить...
— Вы потолкуйте с Александром Борисовичем — он автор этого проекта, — сказал Глобов, поднимаясь со скамейки, — а мы с Иваном Васильевичем пройдемся еще раз к озеру... Почему его называют Велье?