— На заднем сидении я оставила кофту, — вздохнула Лола. — Я недавно купила у Милы Бубновой. Чистая шерсть.
— Как я еще права с техталоном не оставил в машине, — сказал Иван.
— Если хочешь, я пойду с тобой в милицию? — предложила Лола. Ее полные обнаженные руки покрылись мурашками, Иван набросил ей на плечи свою легкую синюю куртку и, взяв под руку, повел к освещенному метро. Напротив, задрав в небо сорвавшийся с проводов ус, стоял троллейбус, из распахнутых дверей выходили пассажиры.
— Ты что-то не очень и переживаешь? — сбоку посмотрела на Ивана Лола.
— Я должен посыпать голову пеплом или волосы рвать? — усмехнулся Иван. — Машину вряд ли найдут. Да и кто сейчас особенно проявляет ретивость? Если ее не угонят за пределы России, то в гаражах разберут на части и распродадут.
Оно и выйдет так на так: запчасти сейчас стоят дорого.
— Бывает и находят, — осторожно заметила она.
— Скорее найдут летающую тарелку, чем украденную машину, — сказал он. — Слышала по телевизору, сами хозяева угнанных машин назначают свидетелям вознаграждение?
— Но что-то надо делать?
— Я тебе позвоню, — он попрощался с ней у стеклянных дверей метро. Уже спускаясь по эскалатору, Лола вспомнила, что он ее не поцеловал, как обычно делал всегда, расставаясь с ней. На худощавом скуластом лице его не было растерянности, паники, лицо будто окаменело, а серые с зеленой окаемкой глаза стали цвета асфальта. Она думала, что после лекции они заедут к портнихе, а потом отправятся к нему, поужинают, выпьют. Иван говорил, что у него есть что-то вкусненькое... Домой идти не хотелось. У нее даже постель не убрана, на столе тарелки, закуски, переполненные окурками пепельницы. Проспала на работу и не успела убраться. К портнихе заедет завтра, а сейчас... Выйдя на первой остановке, Лола поднялась наверх, отыскала будку телефона-автомата с неоторванной трубкой и позвонила Миле. Первый автомат сожрал двухкопеечную монету, но не соединил. Лишь с третьей попытки дозвонилась. Как и ожидала, у подружки звучала музыка, слышались мужские голоса. Милочка не теряется!..
— Лолка, приезжай! Мы тут с Мартином отмечаем день рождения мистера Карлссона из Швеции... Ха-ха... Не того Карлссона, который летал над крышей. Этот летает на «Боингах» и ездит на новенькой «Вольво». У нас отличное фирменное пиво, шотландское виски, а какой шоколад — обалдеешь! Ты такого еще не пробовала... Он тут с другом — мистером Петерсоном, а Мартина ты знаешь... — она понизила голос: — Лолик, мужики что надо и не жмоты!
— Буду через полчаса, а, может, раньше... Ты знаешь, у моего Жана украли «Ниву».
— Не мог сигнализацию поставить? — вяло удивилась Мила. — Теперь каждый день воруют машины.
— Я думала он ошалеет с горя, а он даже проводил меня до метро.
— Ну, это его проблемы... У нас с тобой нет машины — и голова не болит.
— Ладно, не выпейте без меня все виски, — сказала Лола и, морща нос, повесила трубку на негнущемся проводе с металлической оплеткой. В будке пахло мочой. Она боялась под ноги посмотреть.
«Надо было сказать, чтобы они приехали за мной на «Вольво», — подумала Лола, снова направляясь к дверям метро. — Иностранцы не боятся ездить по городу выпивши, да их и не останавливают».
4
Горная местами с неглубокими выбоинами — следами разорвавшихся мин и снарядов — дорога огибала отвесную серую скалу с зубчатой вершиной, поросшую на выступах колючим кустарником, кое-где желто-розовыми всплесками мелькали в красноватой траве яркие головки цветов. Кеклики нехотя взлетали с шоссе, освобождая путь запыленной «Ниве». Высохшая мошка испещрила лобовое стекло. Солнце припекало крышу, заглядывало в боковое окно, заставляя сверкать никелированные защелки на дверях. Разомлевший Старейшина сидел рядом с Ревазом, держащимся обеими руками за черный руль. У обоих блестел пот на лицах, но настроение было приподнятое: благополучно миновали Ставропольский край, Грузию, Армению и Азербайджан, до их родного города Агдам осталось около пятидесяти километров. В Нагорном Карабахе дважды их останавливали вооруженные автоматами боевики в десантной форме, но перебросившись с земляками на родном наречии и получив от них несколько пачек фирменных сигарет, пропускали. Через Армению было ехать опаснее, армянские боевики, одетые точно также, смотрели на них более придирчиво, но и они не могли устоять против сигарет и баночного пива. Видели, что перед ними не вояки, а обыкновенные торгаши. В одном месте горной дороги они увидели в ущелье перевернутый «Камаз»: кабина смята, колеса как перебитые ноги цеплялись за низкорослый кустарник, рядом маслянисто блестела небольшая лужица. Пострадавших не видно. В другом месте мост был разрушен, пришлось осторожно рулить по деревянным кладям через узкую, но бурливую речушку.