Дегтярев стал по памяти перечислять все то, что они проделали за неделю. В их задачу входило наблюдение за директором кооператива по ремонту и обслуживанию иностранных автомобилей. Теперь у многих питерцев появились иномарки. У Глобова закралось подозрение в его честности, он и поручил им проследить за директором, его контактах с автолюбителями. Кооператив находился на Гражданке в купленном у финнов просторном ангаре из рифленного оцинкованного железа, работали всего пять автослесарей, шестым был директор, который тоже не гнушался залезть под машину, покопаться в электрооборудовании. По специальности он был инженер-электрик. Жил на улице Воинова, имел «Вольво» и двух молодых любовниц. Одна — ученица десятого класса. Вторая лет двадцати трех ездила на серебристом «Фиате». Он познакомился с ней в автомастерской. У блондинки по имени Света вышел из строя карбюратор, директор кооператива лично наладил его, заодно проверил прибором электрооборудование, обнаружил, что аккумулятор на последнем издыхании. В городе с аккумуляторами была напряженка, блондинка стала умолять, чтобы он помог ей, он пообещал... Так и начались их любовные отношения. Невысокого роста, гибкая, голубоглазая с чуть кривоватыми, но сексуальными ногами, Света зачастила к Игорю Васильевичу Жарикову, так звали директора мастерской, стала приезжать туда с подружками, которым рекомендовала «милого друга». Муж Светы работал за рубежом в совместной фирме, где и приобрел подержанный «Фиат». Конечно, Жариков принимал таких клиенток по высшему разряду и стал иметь с ними кое-какие коммерческие дела, ведь молодые женщины-автомобилистки и сами ездили за границу к мужьям, привозили оттуда доллары, видеотехнику и прочие вещи, которые можно было здесь выгодно продать.
— Его любовные дела меня не интересуют, — прервал Глобов. — А вот валютные махинации мне не нравятся... Только от клиенток он получает доллары?
— Клиентки свели его со своими знакомыми иностранцами, — пояснил Тимофей Викторович. — Последнее время он напрямую с ними имеет дело.
— Он обязан всю валюту сдавать по ведомости, — заметил Андрей Семенович. — По-видимому, кладет ее себе в карман, а сдает выручку в рублях.
— Значит, и бухгалтер с ним заодно, — сказал Дегтярев.
Андрей Семенович налил себе еще водки, посмотрел ее на свет, пригубил и поставил рюмку на столешницу. Тапок опять соскользнул с его босой ноги, он стал нашаривать его, на лбу собрались поперечные морщины. Обдумывая что-то, он рассеянно кивнул на стол:
— Да вы ешьте, господа, не стесняйтесь.
Иван и так не стеснялся, однако больше налегал на закуску, а не на выпивку. Его шеф почти ничего не ел и не пил. Он один и вел диалог с миллионером — Иван пока и слова не ввернул. Он предпочитал отвечать на вопросы, но их ему никто не задавал. Осетрина золотисто просвечивала на тонком ломтике булки, так и таяла во рту. Он из каждой бутылки попробовал по маленькой рюмке. Зеленоватый ликер почему-то имел запах цветущей сирени, а «Амаретто» — миндаля. Этот коричневатый ликер ему больше всего понравился. И бутылка была красивая, плоская со знаком качества.
— Ладно, когда воруют у государства, — заговорил Глобов. — У нас ведь государственное — это ничейное. Так, абстракция. Ничто никому не принадлежит. Уж эту-то азбуку советские люди очень хорошо усвоили. Воруют почти все, это, так сказать, в порядке вещей, но неужели не хватает ума понять, что если администрация государственных предприятий закрывает на это глаза, потому что ей тоже наплевать на чужое, да и сама приворовывает, то свободный предприниматель, хозяин не потерпит лени, бесконечных перекуров, обмана, равнодушия и уж тем более наглого воровства! Такова уж природа человека, что он будет всегда свое добро защищать, оберегать, стараться свою продукцию сделать лучше, чем у конкурентов, потому у зарубежных фирм все товары в сто раз лучше упакованы, любовнее сделаны да и по качеству куда выше наших. Ну что этому Жарикову нужно? Получает две с половиной тысячи в месяц, немало имеет от иностранцев, ну там подарки, презенты, сувениры и все такое, ездит за границу по приглашениям, так нет, нужно еще хапать валюту! И ладно бы на свои рубли, скотина, покупал, так нет, норовит меня объегорить, провести! Я достаю запчасти к иномаркам, а он их продает, отдавая мне лишь половину, а то и меньше. Каков мерзавец, а?
— Из Хельсинки пригнали «Мерседес», — продолжал Дегтярев. — Жариков был посредником в продаже... — он глянул в раскрытую записную книжку. — Гольцеву А. А. продали за семьсот тысяч, Жариков от этой сделки получил пятьдесят три тысячи советскими рублями.