— Тяжела шапка Мономаха? — улыбнулся Иван.
— Вот я и хотел тебя поближе привлечь к моему бизнесу, — сказал миллионер. — Посмотрел бы что у нас к чему.
— Мы для своих клиентов выкладываемся полностью, — счел нужным заметить Тимофей Викторович.
— Потому я с вами и имею дело.
— Черт возьми, как быстро все у нас переменилось! — проговорил Дегтярев, когда они, покинув гостеприимный холл, уселись в машину. — А с другой стороны, разве хуже миллионер Глобов бывшего зажравшегося партийного чинуши? Видел, какие у них дачи за зелеными заборами? Глобов хоть рискует собственными капиталами, а те — государственными. И не рискуют, а транжирят их как заблагорассудится. Их ведь всегда списать можно. И Глобову нужен талант для управления своим обширным хозяйством, а тем — протекция вышестоящего начальства и связи. Глобов вон как беспокоится за свои денежки, а тем было на все наплевать. Деньги-то не свои. Глобов не берет взятки — он их дает, а те только и жили на взятках. И наверху об этом знали, но помалкивали, потому что и сами получали в лапу. И в сто раз больше. Что же лучше, Иван?
— Не знаю, Тимофей Викторович, — честно признался Рогожин.
Все, что происходило в стране, было настолько дико и непривычно, что и собственное мнение-то пока было составить трудно. Идет большой разговор о реформах, рынке, а что это такое и какова конечная цель всего этого, никто толком не знал. Не могли этого растолковать политики, средства массовой информации.
— Будем работать, — включая зажигание, сказал Дегтярев. — Он платит, и надо сказать, хорошо платит, больше, многих других, а мы...
— Ты хочешь сказать, кто платит, тот и музыку заказывает? — усмехнулся Иван.
— Можно и так сказать, — согласился шеф, трогая машину. — Так всегда было и будет.
— Я бы не хотел плясать под чужую музыку, — обронил Иван.
— Потому и не согласился к нему пойти?
— Умный мужик, но и его деньги избаловали, — задумчиво заметил Иван. — Думает, что все на свете можно купить.
— Так все миллионеры думают.
— И покупают?
— В жизни, наверное, да, а в кино встречаются герои, которые думают как и ты, — туманно объяснил Тимофей Викторович.
— Кстати, я где-то читал, что теперь на советские картины народ почти не ходит, наши киностудии горят, как свечки, — вспомнил Иван.
— Я думаю, наше кино гораздо слабее заграничного и потом показывают такую нищету, безысходность, что и смотреть-то тошно!
— Ты прав, — согласился Рогожин. Он уже больше года не ходил в кинотеатры — хватало и видеомагнитофона дома. Да и к тому уже начал остывать. Заплатишь за видеокассету больше сотни, а и смотреть-то нечего. Там тоже фильмы разные делают, бывает такая откровенная халтура, что диву даешься. Может, специально лепят дешевую продукцию для слаборазвитых стран? Особенно пустые, хотя и красочно оформленные, гонконговские боевики. Надоели каратисты, махающие руками и ногами, укладывающие десятками своих противников, надоели супермены, расстреливающие из автоматов сотни солдат и гангстеров. Причем каждый убитый перед смертью норовит повыше прыгнуть и упасть, а любая подбитая машина обязательно взрывается, как атомная бомба...
— О чем задумался? — покосился на него Дегтярев.
— О кино, — сказал Иван. — Давай после работы сходим куда-нибудь?
— Куда-нибудь — пожалуйста, а в кино не хочется, — засмеялся Тимофей Викторович. — Уже с год, как не был. Хватает мне и телевизора.
— Куда бы нам пойти?
— Вот, брат, проблема, а? — Покосился на него шеф. — Теперь и сходить-то некуда: в кино идет мура, в театрах — тоже, в ресторанах обирают, в парках — грязь и пустота. Старые праздники не празднуют, а новых еще не придумали... У меня идея: давай купим бутылочку и выпьем у меня в кабинете?
— Ты гений! — усмехнулся Иван.
— Придумай тогда сам что-нибудь поинтереснее, — сказал Дегтярев.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
В обеденный перерыв Лиза Ногина заглянула на Кузнечный рынок, нужно было купить свиной вырезки для отбивных. Позвонила Мила Бубнова и дала несколько поручений по хозяйству, денег велела не жалеть, дескать, будет возмещено с лихвой: вечером они встречаются у нее на квартире с двумя крутыми финнами из Хельсинки. Чухонцы — она иногда их так называла — привезли две огромные сумки разного добра на продажу, кое-что можно и для себя выбрать по дешевке, не считая подарков. Мила уже не первый раз встречается с ними, мужики не жадные, любят выпить и закусить, ну, конечно, потрахаться... Если есть у Лолы свободные бабки, пусть захватит с собой: финны готовы им со скидкой продать электронные часы, одежду, парфюмерию. Про видеотехнику и транзисторы она уже и не говорит. Это дорого, да им с Лолой и ни к чему. Лучше взять кое-что по мелочи, а потом выгодно продать, теперь у нас все — дефицит. Можно заработать по нескольку тонн. На торговом жаргоне тонна — это тысяча.